Необратимый процесс (СИ)

Вик уговаривает не стрелять, а Джонни забирается на кресло, откидывается бессильно. Перед глазами плавают цветные круги. Но в это же время на него неумолимо накатывает спокойствие, какой-то внутренний голос, убеждающий, что тут, в поскрипывающем кожаном кресле Вика, все хорошо, правильно, безопасно. Это доносятся отзвуки от Ви, и он силится подцепить ее крючком, вытащить на поверхность, но она все мелькает, как юркая рыбешка. Одиночество грызет изнутри.

— Что ты с ней сделал? — рычит Вик, нависая над ним. Вектор вышвырнул пацанов, закрыл клинику, а теперь он собирается изображать отеческое беспокойство — от всего этого Джонни воротит, и он сипло хохочет, чувствуя, как в горле булькает кровь.

— Я ничего не делал, док, остынь, это всего лишь очередной заказ, тонкости профессии, ага… Ви потеряла сознание, меня вышвырнуло наружу, потому что, понимаешь ли, ее воля — это единственное, что меня ограничивает. Она в порядке, я думаю. Я пытаюсь ее нашарить… — Джонни в ужасе понимает, что голос ломается в панике, выдавая его ужас. — Хватит пиздеть, Ви нужна помощь! — прикрикивает он.

Ви не может погибнуть так просто. Это единственное, что имеет значение, поэтому Джонни все сделал, чтобы она жила — и он не позволит ебаному Вектору все сорвать только потому, что ему не нравятся воображаемые друзья его подопечной. Виктор сдавленно матерится, но тащит оборудование, быстро настраивает что-то на планшете…

Когда он ловко разрезает майку и отделяет ткань от раны, Джонни сдавленно шипит.

— Давай без обезбола, я вытерплю, — торопит он. Да и не знает, насколько всякие анестетики ебнут по Ви, постоянно сидящей на таблетках, которые не дают ее мозгу расплавиться.

Вик кидает на него мрачный взгляд, но соглашается.

А потом наступает кошмар. Виктор с трудом достает пулю, завязшую внутри, потом начинает спаивать лазером, и Джонни остается только собирать всю эту адскую боль, скручивать ее в тугой узел — и не позволять ни крупице ее просочиться к Ви. Ви ощущается где-то рядом — наконец-то, он ее чувствует! Она спит, и Джонни запросто представляет ершистую наемницу, трогательно свернувшуюся клубком.

Он вспоминает древние легенды. Женщину, что держала чашу, чтобы змеиный яд не лился на осужденного на вечную пытку бога… и страдала сама, когда капли стекали по ее дрожащим ладоням. Джонни делает для Ви почти то же, и это мучительно, невыносимо. В какой-то момент он кричит, воет на высокой ноте, но не позволяет ничему из этого просочиться к Ви. Лучше сдохнуть, чем выть тут вместе. В унисон. О да, из них вышел бы отличный дуэт, но он не позволит этому случиться.

Когда Виктор заканчивает, выглядит не менее измотанным. Смотрит в упор, проверяя короткую полоску запекшегося шрама. Ощупывает затылок, ероша слипшиеся от крови волосы на затылке, но с облегчением объявляет, что это всего лишь царапина. Джонни тихо ухмыляется: нужно что-то посерьезнее твердого тротуара, чтобы убить эту девчонку.

— Ты мог бы делать что угодно, — говорит Виктор задумчиво. — Пойти куда тебе вздумается. Я не единственный рипер в этом городе. Мог бы выбрать свободу.

— Лет пятьдесят назад — конечно, я бы, блядь, выбрал свободу, — огрызается Джонни. — Но я дал ей обещание.

Вик, кажется, понимает. Тоже видит в Ви что-то особенное. Дочь, которой у него никогда не было, взбалмошную девчонку, которой нравится раз за разом кидаться в опасность. Вот только нормальные дочери сбивают колени, а Ви приползает к нему со смертельными ранами, чуть ли не выпотрошенная — и Виктор снова безропотно принимается за дело.

— Я поклялся, что с Ви все будет в порядке, — упрямо хрипит Джонни. — Не люблю обманывать ожидания.

— Поразительно честные речи для террориста и убийцы.

— Да брось, Вектор, — посмеивается Джонни. — Ты же знаешь, что руки нашей милой Ви не так чисты, как кажется на первый взгляд. Мы с ней друг друга стоим. Мы — одно…

Мысли путаются, его смаривает сон, и Джонни немного отпускает себя — теперь можно расслабиться, отрубиться, зная, что о Ви позаботятся. Конечно, нечего тешить себя надеждами, что о нем кто-то подумает, но ради Ви Вектор способен на многое… И Джонни может ему довериться, измученный, сбегающий в сон от еще приходящей отголосками боли.

***

Ви приходит в себя… И это одно из лучших пробуждений за последние месяцы. Голова чистая, боли в мышцах нет, даже в ушах не звенит, и она пораженно улыбается, еще толком не разлепив глаза. Но, когда очухивается, осознает, что лежит на кресле Виктора, сразу подбирается…

— Что произошло? — спрашивает Ви.

— Ты не помнишь? — Виктор оглядывается, удивленно хмурится. Сидит за столом, возится с планшетом. — Ваш блистательный дуэт ворвался ко мне, потребовал, чтобы я срочно занялся твоими ранами… — рассказывает почти не раздраженно. — Это было странно, Ви. И сколько раз я говорил тебе не связываться с делами, в которых перевес явно на стороне противника?..