Необузданные Желания

— Лучше присмотри за ней, — говорит он, дернув подбородком в ее сторону. — Я принесу вам, девочки, немного виски. Похоже, тебе тоже не помешало бы выпить.

Кейдж целует меня в лоб, затем неспешной походкой направляется на кухню. Я спешу к Слоан, опускаюсь рядом с ней на колени на пол рядом с диваном и глажу ее по волосам.

Слоан поворачивает голову и смотрит на меня, а затем шмыгает носом.

— Знаешь, что самое худшее?

— Что?

— Он мне нравится. Он умен. И забавный. О боже, это сухое чувство юмора. Оно точь-в-точь как у меня! И он такой же упрямый, как и я. Еще больше. Ты не поверишь, насколько этот человек упрям. Он практически мул. — Ее лицо снова морщится. Она хнычет. — Как один из тех мулов, на которых они возят туристов на дно Гранд-Каньона.

Я не уверена, что происходит, но Слоан ни за что не влюбится в своего похитителя. Она не влюбляется. Это просто не то, что она делает. И не с ним.

Интересно, это что-то вроде декомпрессии, которая происходит после травмирующего события? Я понятия не имею, что сказать, поэтому просто издаю успокаивающий звук и продолжаю гладить ее по волосам.

Она переворачивается на спину и закрывает глаза рукой.

— И от него хорошо пахнет. То есть, когда он не курит. И он щедр. Боже, ты бы видела эти украшения! Вот, взгляни на это.

Слоан протягивает мне руку, демонстрируя браслет с крупным бриллиантом, который я бы не стала надевать на улице из страха, что меня ограбят.

— Он купил тебе это?

— Да. И одежду. Так много одежды. Нижнее белье La Perla. Кашемировые свитера всех цветов. Джинсы за тринадцать сотен долларов, черт возьми. Кто делает это для своего пленника? И он защитил меня от MС-13! Он спас мне жизнь! — Она издает стон. — И когда я попала в больницу…

— В больницу? — Повторяю встревоженно. Она игнорирует мой вопрос.

— … он остался со мной и рассказал мне сказку на ночь, и хотя он сказал, что я похожа на верблюда, на самом деле он не это имел в виду. И когда медсестра сказала, что я беременна…

— Беременна?

— … он позвонил Ставросу, чтобы тот приехал за мной. Он не хотел, но он сделал это, потому что думал, что Ставрос был отцом ребенка, и это было правильно, но когда он узнал, что Ставрос не был отцом ребенка, он снова похитил меня!

Я кричу:

— Кто отец этого ребенка?

Она игнорирует этот вопрос и продолжает безостановочно перечислять положительные качества Деклана, пока не исчерпывает себя — это занимает некоторое время — и не замолкает.

Я сижу ошеломленная.

Многое произошло с тех пор, как ее похитили.

И, совершенно очевидно, она занималась сексом с Декланом. Эмоциональным сексом.

Такого, какого у нее никогда не было.

— Срань господня, — тихо говорю я. — Ты влюблена в него.

После минутного раздумья Слоан становится совершенно спокойной.

— Да. Какой ужас. У вас случайно в доме не завалялось цианида? Если это то, на что похожа любовь, я бы хотела немедленно лишить себя жизни.

Я отмахиваюсь от этого заявления, потому что она всего лишь драматизирует, а драма — это ее второе имя.

— Но, если ты влюблена в него… почему ты здесь?

Ее молчание кажется странно напряженным.

— Что сказал тебе Кейдж?

— Только то, что Деклан позвонил и сказал, что вернет тебя обратно. Я была слишком расстроена, чтобы вдаваться в подробности. Почему ты спрашиваешь?

Она резко садится и смотрит на меня.

— Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, верно?

Я моргаю.

— Ладно, теперь ты действительно начинаешь выводить меня из себя.

Она берет мои руки и сжимает их.

— Просто послушай секунду.

Она делает глубокий вдох, медленно выдыхает, закрывает глаза.

— Эта штука…

Она замолкает, чтобы икнуть, затем начинает сначала.

— Все, что происходит между мной и Декланом, очень сложно. У него сложная жизнь.

Я сухо говорю:

— И это ты мне рассказываешь. Любить преступника — это не совсем прогулка по парку. Количество выстрелов, к которым тебе придется привыкнуть, просто до смешного огромно.

Слоан открывает глаза и бросает на меня очень странный взгляд. Такого я никогда раньше не видела, как будто она пытается решить, что сказать.

Или чего не следует говорить.

— Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты знала, что ты моя лучшая подруга, и я люблю тебя. Никто и ничто никогда не встанет между нами.

Я морщу лоб.

— Это из-за ребенка?

— Нет никакого ребенка.

— Ты не беременна?

— Нет.

— Меня это немного смущает.

— Я здесь, потому что Деклану нужно было уладить кое-какие дела, и мне было небезопасно находиться рядом с ним, пока он это делал.

С чувством глубокого удивления я понимаю, о чем она говорит.

— Но он посчитал, что с Кейджем ты будешь в большей безопасности?

— Да. Ну, вроде того. — Слоан поморщилась. — Как я уже сказала, все сложно.

— Так что не усложняй все для меня еще больше.

Она медленно выдыхает, затем с сожалением бормочет:

— Я не могу.

Теперь я в еще большем замешательстве.

— Он поставил тебе ультиматум? Как будто это был он, или я, или что-то в этом роде?

— Нет. Он сказал, что никогда не заставит меня выбирать.

Она опускает взгляд на наши руки. Ее голос смягчается.

— Но он подумал, что ты могла бы.

Я решительно заявляю:

— Ни за что.