Необычайно умные создания

Эти слова справедливы. Объективно говоря, угревидные зубатки очень несуразны. Их аквариум – один из немногих, в которые я никогда не забирался и которые не исследовал, но это не имеет никакого отношения к их незавидной внешности.

Это случилось давным-давно, еще до того, как меня поймали и заперли здесь. Я был молод, наивен и искал, где бы перекантоваться, как могли бы выразиться вы, люди, в открытом море. Убежище между камней манило, оно стало бы для меня идеальным домом. Я и не подозревал, что оно уже занято.

С моим-то высоким интеллектом мне следовало быть осторожнее. Как только я заглянул в каменистую расщелину, она атаковала. Игольчатые зубы и мясистая пасть угревидной зубатки не только уродливы, но и довольно опасны. Я заплатил за свою ошибку втройне.

Во-первых, я заплатил своей гордостью.

Во-вторых, одним из щупалец. Щупальце начало отрастать снова на следующий день, но было уже слишком поздно.

В-третьих, свободой. Если бы моя недальновидность не привела к таким ранениям, возможно, я бы ускользнул от своего так называемого спасителя.

Я терпеливо жду, пока Това уйдет. Откручивать кожух помпы в последнее время стало труднее, но, пусть и с усилием, я снимаю его. Я лишь наполовину протискиваюсь через небольшой зазор, но уже чувствую Последствия – они теперь наступают все быстрее.

Мне осталось не так много.

Я говорю угревидным зубаткам любезные банальности, когда забираюсь в их аквариум. Крупный самец свирепо смотрит на меня, его пятнистая голова покачивается у входа в их убежище, вскоре к нему присоединяется его подруга.

– Вы оба сегодня прекрасно выглядите, – говорю я, прижимаясь к стеклу на противоположной стороне аквариума. Зубатки моргают. Мое системное сердце колотится. – Я не планирую задерживаться надолго, – обещаю я, опускаясь на дно.

Дно их аквариума усыпано мелким песком, а моего – более крупным, и меня удивляет, каким мягким песок кажется на кончиках щупалец, когда я начинаю копаться в нем. Обе зубатки наблюдают; теперь они чуть больше вылезли из своего убежища, и их выступающие челюсти, как всегда, механически открываются и закрываются. Их тонкие спинные плавники колышутся, как ленты, но они не приближаются. Не нападают.

Я разгребаю песок у корней растения, и наконец мое щупальце касается чего-то холодного и тяжелого. Я сжимаю массивное кольцо в толстой мускулистой части руки, где, как я знаю, оно будет в безопасности. Бросаю взгляд на угревидных зубаток, которые по-прежнему следят за всеми моими движениями.

– Надеюсь, вы не возражаете, что я это забираю.

Даже короткое путешествие обратно к моему аквариуму лишает меня последних сил. Я слабею день ото дня. Не выпуская тяжелого кольца, я проскальзываю в свое убежище и отдыхаю, потому что мне понадобится выносливость для следующего путешествия. Последнего.

Гений хренов

Кэмерон обнаруживает, что ручейковый ремень очень удачно назван. Эта штука извивается под капотом кемпера, как очень длинный ручей. Сухой воздух пахнет пылью и сгоревшими тормозными колодками, а утреннее солнце безжалостно. Каждые несколько секунд, когда по шоссе, как на параде жуков-переростков, проносится очередная фура, насмешливо скалясь угрожающими радиаторными решетками, порыв ветра с громким свистом бьет Кэмерона сбоку по голове. Он стоит на обочине перед открытым капотом. Одной рукой он дергает заклинивший ремень. В другой держит новый из бардачка.

– Что за хрень, – бормочет он себе под нос, уставившись на внутренности автомобиля. Основные детали он узнает. Блок цилиндров, радиатор, аккумулятор, масломер. Бачок, в который заливают синюю фигню для омывания лобового стекла.

Новый ремень все это время лежал в бардачке. Почему он не съездил в сервис? Этот вечный визжащий звук никогда бы не прошел сам по себе.

Естественно, и не прошел за последние двенадцать часов езды.

Точнее, не совсем так. Визжать ремень все же перестал… а вместе с ним на этом пустынном участке федеральной автомагистрали в районе Реддинга, в ста с чем-то милях к югу от границы Орегона и Калифорнии, перестал работать и усилитель руля. Есть ли хоть что-нибудь, в чем бы Кэмерон не облажался? Его попытка выплыть после унизительного провала сама стала унизительным провалом.

Ух, какая рекурсия.

– Так, я справлюсь. – Он выдыхает и вглядывается в видео на экране телефона, прислоненного к бамперу. Другого выхода нет. Если он все оставит как есть, двигатель очень скоро перегреется и накроется с концами. Ну, в видео говорится не совсем так, но… нехорошо, в общем.

Кроме того, поменять ремень не так уж сложно, а он, Кэмерон Кассмор, гений хренов.

Так пора соответствовать.

Эпическое кольцо

В четверг днем, в последний рабочий день Товы, Дженис Ким и Барб Вандерхуф появляются на ее террасе с прямоугольной коробкой.

– Заходите же, – говорит Това. – Прошу прощения. Все эти сборы – это просто… – Она обводит рукой беспорядок. – Я поставлю кофе.

Кофеварка – единственная вещь, которая еще не упакована. Ее надо будет уложить в последнюю очередь.