Необычайно умные создания

Как она вообще его увидела? У нее что, глаза на затылке? Может быть, она тоже робот-шпион из далекой галактики? Это было бы отличным поворотом для его сценария.

– Он и так натянут. Смотрите. – Он показывает на край корзины.

– Вытяни его наружу побольше. Это займет всего пару лишних секунд.

– И так сойдет!

– Он начнет сползать, когда наполнится.

– Ну вот когда это случится, кто-нибудь его поправит.

Това поворачивается к нему, скрестив руки на груди.

– Разве мама не научила тебя делать все правильно с первого раза?

Кэмерон пристально смотрит на нее.

– У меня никогда толком и не было мамы.

Краска сходит с лица Товы.

– Она была… в общем, у нее были проблемы. С веществами. Я не видел ее с тех пор, как мне исполнилось девять.

– О боже. Мне так жаль, Кэмерон.

– Все нормально, – бормочет он, вытягивая мешок и злясь, что это действительно заняло у него всего пару лишних секунд. Когда он поднимает глаза, Това яростно вытирает несуществующее пятно на стекле, не желая встречаться с ним взглядом.

– Правда, все нормально, – настаивает Кэмерон. – Откуда вам было знать?

– Вовсе не нормально. Мне следует быть осторожнее с тем, что я говорю.

– Нет, не стоило мне так на вас набрасываться из-за этого. Я просто устал. – Кэмерон шумно выдыхает. – Терри попросил сегодня нарезать побольше трески для акул, а Маккензи нет, она заболела, так что я еще и ее заменял, а телефон все звонил и звонил, и… в общем, это был долгий день.

– Ты очень усердно работаешь.

– Ну, наверное. – Ее слова постепенно вливаются в него, согревая, как горячий куриный бульон в холодный день. Наверное, это самый приятный комплимент, который ему когда-либо делали.

– Точно. – Това улыбается ему, одобрительно кивает и возвращается к протиранию стекла.

– По правде говоря, у меня не было мамы, но была тетя Джин, – осторожно начинает он. Берет швабру и принимается елозить ею вдоль плинтуса. – Именно она вырастила меня после того, как мама ушла.

Това поднимает глаза:

– Расскажи о ней.

– Она одна из самых замечательных женщин на планете, но вам она может не понравиться.

– С какой стати она должна мне не нравиться?

На лице Кэмерона появляется заговорщическая ухмылка.

– Я уверен, что она и понятия не имеет, как правильно вставлять мешки в мусорные корзины.

Смех Товы эхом разносится по пустому коридору.

1349-й день в неволе

Они этого не видят.

Несколько недель они работали вместе. Как они могут не видеть?

Я неоднократно изучал свою Коллекцию, размышляя, не может ли какой-нибудь из этих предметов указать им правильное направление. Все тщетно. А моя Коллекция теперь в беспорядке. Все перевернуто, разбросано и вываливается из моего убежища. Это опасно. Если я не приму меры, при следующей чистке аквариума мою Коллекцию обнаружат. Правда, я боюсь, что во время следующей чистки меня уже не будет в живых.

Но я должен держаться ради них. Я не могу допустить, чтобы эта история кончилась ничем. Но я подозреваю, что именно так и случится, если я не вмешаюсь.

Срок беременности у человека составляет примерно двести восемьдесят дней. Зачатие, должно быть, состоялось незадолго до той ночи, когда произошел несчастный случай. Но обычно мать понимает, что вынашивает эмбрион, только спустя несколько недель. А в тех случаях, когда производство потомства не планировалось, даже спустя несколько месяцев. За время моего заключения, наблюдая за постоянными посетителями, которые приходят и уходят, я видел, как этот сценарий повторялся бесчисленное количество раз.

Если Това узнает дату его рождения. Его фамилию. Будет ли этого достаточно? Я должен попытаться.

Почему мне так важно, чтобы она узнала? Я и сам не совсем понимаю. Но мой собственный конец приближается вместе с концом ее пребывания здесь. Если они не выяснят все в ближайшее время, в их знаниях друг о друге так и останется пробел. Дыра.

Как правило, дыры мне нравятся. Дыра в верхней части моего аквариума дарит мне свободу.

Но дыра в ее сердце мне не нравится. У нее оно только одно, а не три, как у меня.

Сердце Товы.

Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ей заполнить пустоту в нем.

Некоторые деревья

Башня из кухонных полотенец грозит рухнуть, когда Това добавляет сверху еще одно. Подобными стопками заставлен весь пол на чердаке. Гладкие балки под высоким, как в соборе, потолком, купаются в послеполуденном свете, льющемся через большое панорамное окно. Сама Това, впрочем, совсем не лучится радостью. Она терпеть не может груды вещей повсюду.

А вот Уилл славился своей любовью сваливать все в кучу. Квитанции, старые почтовые объявления, журналы, которые он уже дважды прочитал, клочки бумаги, на которых он накалякал какую-нибудь заметку, которую даже сам не мог расшифровать. По мнению Уилла, все это нужно было хранить. Когда Това ворчала на него из-за беспорядка, он просто собирал свой хлам в стопку, выравнивал углы и пристраивал стопку на край какой-нибудь столешницы или комода с удовлетворенным хмыканьем. Видишь? Красиво и опрятно.