Необычайно умные создания

– Думаю, что да.

– Когда ты в последний раз ездила через Сиэтл? А по автостраде, Това?

Това не отвечает, но это было, когда Уилл проходил один из последних курсов терапии. Он лечился у специалиста из Вашингтонского университета. Увы, экспериментальный препарат не очень помог, но, конечно, они должны были попробовать.

– Я с тобой, – говорит Дженис. – Попрошу Питера поехать с нами. Он умеет водить. Дай я посмотрю в свой ежедневник, мы выберем день, и…

– Нет, спасибо, – прерывает ее Това. – Я могу поехать сама. Я бы хотела сделать это сегодня.

Дженис скрещивает руки на груди:

– Ну, думаю, ты знаешь, что делаешь. Будь осторожна. Возьми мобильный телефон.

* * *

Стоящие в пробке на автостраде машины теснятся, как сельди в консервной банке. Стоп-сигналы мигают красным и розовым сквозь мокрое лобовое стекло, с которого дворники стирают морось, несколько необычную для середины лета, когда чаще всего жарко и сухо. Конечно, дождь должен был начаться именно во время первой поездки Товы по автостраде за два года.

Хэтчбек слегка подается вперед. Все, кто стоит в средней полосе Товы, похоже, переходят направо. Может быть, слева что-то перегораживает дорогу. Това уже собирается включить поворотник, когда в подстаканнике звонит мобильный телефон.

Това тычет пальцем в экран:

– Алло?

Ничего не происходит. Дженис показала ей, как переключить телефон в режим громкой связи, но теперь она не может вспомнить, какой из маленьких круглых значков это делает. Она пробует ткнуть в другой значок и говорит снова, громче:

– Алло?

– Миссис Салливан? – спрашивает из телефона мужской голос.

– Да, – говорит Това. – Это я.

– Здравствуйте, это Патрик, я из приемной “Чартер-Виллидж”. Как у вас дела?

– Хорошо, спасибо. – Това бросает последний косой взгляд в зеркало заднего вида и, затаив дыхание, выруливает на нужную полосу. Потом выдыхает, гадая, слышит ли это Патрик в телефоне.

– Я рад. Я звоню, чтобы убедиться, что можно проводить ваш платеж.

– Понятно, – говорит Това.

– Мы еще не получили ваше разрешение. Может быть, оно затерялось на почте?

– Ну да, вы же знаете, как в наше время работает почта.

Теперь все машины, которые съехали вправо, пытаются пробиться в левый ряд. Почему люди не могут решить, что им делать? Эти машины напоминают Тове косяк бестолковых рыб, которые пытаются увернуться от хищника, двигаясь в унисон и не понимая, что они спасаются от акулы с одной стороны только для того, чтобы быть съеденными тюленем с другой.

Патрик откашливается.

– Собственно, я звоню, потому что нам нужно провести платеж, чтобы ваш заезд состоялся в назначенную дату, которая – подождите, дайте проверю, – о, уже на этой неделе.

Това давит на педаль тормоза немного сильнее, чем намеревалась.

– Да, верно.

– Неудивительно, что начальник обратил на это мое внимание. Что ж, учитывая обстоятельства, я могу воспользоваться вашим устным разрешением на перевод денег. Это вас устроит?

Това объезжает фуру с полуприцепом, возвращаясь на свою прежнюю полосу, которая теперь движется с приличной скоростью, а другая стоит. Как это странно. Каждое маленькое решение, какую полосу выбрать, определяет, как именно и когда вы доберетесь туда, куда направляетесь. Когда Уилл был жив, он иногда сопровождал Тову в походах за продуктами и регулярно выбирал ту очередь в кассу, которая двигалась медленнее. Они обычно шутили, что у него просто талант.

Они с Уиллом ходили в магазин в день смерти Эрика, вечером, перед ужином. Това помнит, как купила коробку тех бисквитно-кремовых батончиков, которые всегда нравились Эрику. Выбрал ли Уилл в тот день медленную очередь? Если бы он выбрал ту, которая двигалась быстрее, успели бы они вернуться домой и увидеть Эрика до того, как он уехал на причал? Поймали бы они его на краже пива из холодильника? Упомянул бы он, что встречается с девушкой? Сказал бы Тове, что ее зовут Дафна и ему не терпится пригласить ее на ужин?

Изменило бы это хоть что-нибудь?

– Алло? Миссис Салливан? Вы слышите?

– Да. – Това моргает, глядя на телефон в подстаканнике. – Я слышу.

– У вас все в порядке? – В голосе Патрика слышится нотка беспокойства. Това представляет, как он склонился над телефоном за одним из столов в офисе со стеклянными стенами, мимо которого она проходила во время своего визита в “Чартер-Виллидж”.

– Давайте, – говорит она. – Проводите платеж.

Не было даже открыток

Кэмерон уже вымыл половину океанариума, когда взволнованная Това поспешно входит через парадную дверь почти на час позже обычного.

– Прости, я опоздала, – говорит она.

– Да ничего. Мы ведь уже решили, что я в состоянии справиться сам.

Он улыбается, но не добавляет, что расстроился, когда она не появилась вовремя. Что, как ни странно, он с нетерпением ждет их совместных вечеров. И сегодня ему было немного одиноко. Они с Итаном едва ли парой слов обменялись с момента ссоры. Вся эта чушь, которую Итан растрезвонил по всему городу… в этом даже смысла никакого нет. Что-то насчет фальшивого чека. Тысячелетней давности. Как будто Кэмерону нужно напоминать, что его мать ничтожество.