Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 1

Все эти ребята, в том числе и Боря, воспитывались до сих пор таким образом, чтобы почитать, уважать и даже благоговеть перед теми людьми, портреты которых теперь так небрежно свалили в грязной раздевалке. Что же случилось? Такие мысли бродили в голове Бори, да, наверное, и многих его сверстников, когда они, молчаливые и немного напуганные, выходили из здания.

Во дворе кучками стояли восьмиклассники и что-то оживлённо обсуждали. Эти юноши были, конечно, осведомлены гораздо лучше, чем первоклашки, да и по возрасту они могли относиться к происшедшему более сознательно. Большинство из них приветствовали революцию, среди них особенно выделялся Борис Рудянский, что-то громко говоривший. Эта кучка была самой многочисленной.

В противоположном углу двора стояло несколько гимназистов-восьмиклассников – детей богатых помещиков и крупных городских чиновников, их дразнили аристократами. Они о чём-то пошептались и выскользнули со двора.

Всё это видели Боря и его одноклассники, вышедшие на двор, они попытались приблизиться к старшим, чтобы послушать, о чём те говорят, но на них шикнули, и ребятишки поплелись домой.

Боря, выйдя из двора гимназии вместе с другими ребятами, скоро остался один – попутчиков не было: Юзик на Законе Божьем не присутствовал. Идя медленно по улице, мальчик с интересом рассматривал кучки оживлённых, радостных людей, стоявших на тротуарах и двигавшихся в разных направлениях. Глядя на них, он продолжал раздумывать: «Что же такое революция?» Слово это было новое, до сих пор ни в прочитанных книгах, ни на уроках оно ему не встречалось, и он просто не понимал его значения. Но, вспомнив улыбку инспектора, радостные и возбуждённые лица старших гимназистов, окружавших Рудянского, а также и лица встречавшихся ему людей, Боря подумал: «Революция – это, вероятно, что-нибудь очень хорошее, какой-нибудь праздник вроде Пасхи… Но зачем тогда портреты царя и царицы сняли? Непонятно! Надо будет спросить у бабуси…»

Проходя мимо будки городового на Новой площади, Боря заметил, что того нет ни в будке, ни около неё, хотя обычно в это время этот толстый и усатый дядька был на посту. Он даже иногда шутил с ребятами, прикладывал руку к козырьку своей фуражки и кричал:

– Здравия желаю, господа гимназисты!

От его громкого голоса ребята вздрагивали, торопливо снимали фуражки и вежливо отвечали:

– Здравствуйте, господин городовой!

Он, услышав ответ, довольно хохотал и начинал крутить свои толстые чёрные усы. Этого городового почему-то все боялись, а ребята в особенности. «Может быть, потому, что у него большая шашка и револьвер в кобуре, привязанный красным шнуром за шею», – думал Боря.

Они с Юзиком всегда старались проскользнуть мимо его будки незамеченными, а если приходилось отвечать на его приветствие, то после этого тоже старались поскорее улизнуть.

Сегодня его не было, а Боря нарочно замедлил шаг, чтобы посмотреть на него, а может быть, даже и спросить, ведь он-то, наверное, знал, что такое революция. И вдруг он заметил ещё одно.

Раньше над аптекой, казённой винной лавкой и полицейским участком всегда находились гербы Российской империи. Это были большие чёрные двуглавые орлы с раскрытыми загнутыми клювами, из которых высовывались извивающиеся языки. Орлы держали в когтистых лапах державу и скипетр. Держава – это шар наподобие глобуса с крестом, укреплённым на верхней его части, а скипетр – это выточенная особым образом палка, тоже с крестом на конце. Эти знаки олицетворяли могущество царской власти (это для тех, кто никогда русского царского герба не видел).

Борю, как и всех тогдашних ребят, воспитывали в духе уважения и почтения к российскому гербу. Каково же было его удивление, когда он увидел, что эти гербы с отломанными лапами и головами валяются на земле, наполовину затоптанные в грязный подтаявший снег. Над полицейским участком герб ещё был, но около него на крыше стояли какие-то люди с ломами и топорами в руках, колотившие по нему, очевидно, стараясь сбросить его на землю. Внизу стояла небольшая толпа горожан и мальчишек, что-то громко кричавших и смеявшихся.

Боря заторопился домой, ему было немного страшно… Около базара его встретила Поля:

– Где же ты был? Почему так долго? Все гимназисты уже давно прошли. Бабушка беспокоится, вот меня послала тебя встречать, боится, как бы кто тебя не обидел.

Боре стало смешно: Поля была ростом не выше его, и он полагал, что вряд ли она может быть и сильнее, чем он. Он подумал: «Тоже мне защитница!», но вслух этого не сказал, Поля была хорошей, и обижать её не за что.

– Ты же знаешь, что у нас революция! – ответил он.

– А тебе-то что? Ты что, тоже революционер? – засмеялась Поля. – Идём, идём скорее, а то от бабуси нам с тобой достанется, даст она революцию.

Когда Боря и Поля пришли домой, все уже сидели за столом и готовились приступать к обеду. За обедом Боря всё-таки не выдержал и спросил:

– Бабуся, нам в классе Алексей Петрович сказал, что у нас в России революция. Что это такое? На улице все ходят весёлые, как на Пасху.