Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том 2

Между тем, Борис вызвал операционную сестру и, узнав, что в операционной есть все необходимые простерилизованные инструменты и материал, попросил дополнительно приготовить 20-граммовый шприц, иглу длиной 10–12 см и другую — 6–8 сантиметров. Затем, узнав, что в больнице нет новокаина в порошке, велел послать в аптеку заказ на два порошка новокаина по 2,5 грамма каждый. Он остался очень доволен, когда выяснилось, что есть свежий физиологический раствор в бутылках. В то время его довольно часто вводили тяжёлым больным под кожу, иногда это делали и внутривенно, ведь крови для переливания в районной больнице, конечно, не было.

После этих распоряжений Борис отправился в предоперационную, чтобы помыть руки, то же самое он заставил сделать и фельдшера. У операционной сестры нашлись и стерильные халаты, и простыни. Пока Алёшкин и Костенко мылись, она успела разложить на своём столике все необходимые инструменты. На подоконнике стояли три литровые бутылки с физраствором. На вопрос о наличии мази Вишневского сестра ответила, что они никогда такой мазью не пользовались, и её у них нет. К счастью, Костенко вспомнил, что эта мазь есть в амбулатории, он применял её очень редко, и поэтому банка была почти целой. Послали человека за мазью.

В это время принесли порошки с новокаином. Борис попросил заведующую больницей, не нарушая стерильности, открыть одну из бутылок с физиологическим раствором и всыпать туда порошок новокаина. Когда порошок растворился, она по его просьбе вскрыла ампулу адреналина и накапала в ту же бутылку десять капель. Сестре поручили приготовить чистый стакан или банки.

Когда всё было готово, привезли больную. Обнажённая женщина лежала на операционном столе. Её воспалённая грудь, из которой, наверно, уже несколько дней не отсасывали молоко, и в глубине которой, несомненно, находился основательный очаг инфекции, имела огромные размеры, тёмно-багровый цвет и необычайную плотность. Увидев подходившего к ней врача, больная слабым голосом спросила:

— Доктор, это не будет больно?

— Нет, нет! Вы ничего чувствовать не будете, только первый небольшой укол, — успокоил её Борис.

По его приказанию Костенко намазал йодной настойкой всю правую половину грудной клетки пациентки, а Борис, взяв у операционной сестры стерильную простыню, обернул ею эту половину тела так, что осталась видна только грудь и небольшой участок кожи вокруг неё. Затем он в нижнем наружном квадранте её нащупал небольшое размягчение:

— Ага, флюктуация. Значит, разрез будем делать здесь.

Он обратился к женщине-врачу, стоявшей около двери операционной:

— Доктор, пожалуйста, подойдите к голове больной и постойте около неё. Мы сейчас начнём.

В это время к Алёшкину приблизилась заведующая больницей и предостерегающе шепнула:

— Вы забыли привязать больную!

Борис снова усмехнулся. Ему был понятен некоторый испуг в шёпоте заведующей. Дело в том, что основным препаратом для наркоза, применяемым всюду, был эфир. Как известно, прежде, чем заснуть, больной проходил стадию возбуждения. Во время неё он не только двигал руками и ногами, но мог даже свалиться с операционного стола. Поэтому в операционной всегда имелись ремни, которыми больного крепко фиксировали. Большинство врачей техникой местной анестезии владело слабо, и поэтому привязывать оперируемого считалось необходимым. Правда, иногда вместо этого две или три дюжих санитарки просто крепко держали больного.

Алёшкин только что прошёл хорошую школу в клинике А. В. Вишневского, там таких удручающих приспособлений, как привязные ремни, не было и в помине, да и к услугам санитаров фактически не прибегали. За время учёбы Борису пришлось не один раз оперировать гнойные маститы. В отличие от других клиник, у А. В. Вишневского эта операция часто проводилась амбулаторно, а Борис работал на амбулаторном приёме два раза в неделю не менее чем по два-три часа. Правда, все хирургические вмешательства также, как и обезболивание, делались им под руководством ассистента, проводившего практические занятия, да и по тяжести течения они были намного слабее. А здесь?.. «Постараемся не ударить лицом в грязь», — подумал Борис.

Набрав в шприц раствор новокаина, и надев на него длинную иглу, он спросил женщину:

— Как вас звать?

— Шура.

— А по отчеству?

— Александра Михайловна, — слабым голосом произнесла больная.

— Так вот, Александра Михайловна, сейчас я сделаю небольшой укольчик, и после него вы уже больше никакой боли чувствовать не будете. Ну, а если она всё-таки появится, то вы не кричите, не дёргайтесь, а только скажите мне об этом, и я сейчас же сделаю так, что боль прекратится. Хорошо? Договорились?

— Хорошо, — так же слабо проговорила больная.