Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том 1

— Если бы не Виктор Иванович, то мы вообще ничего не добились бы! Вы знаете, он такой настырный, дошёл чуть ли не до самого командира Северо-Западного фронта, товарища Ворошилова, и только тогда мы получили всё необходимое. В Ленинграде пока спокойно, хотя в магазинах, кроме шоколадных конфет, крабов и дорогих папирос, ничего нет. Всё выдаётся только по карточкам. Я сумела купить две коробки шоколадных конфет, сегодня устроим чай для врачей, конечно, прежде всего, земляков, приходите.

Помолчав немного, она добавила:

— Ну, я побегу умываться, да немного себя в порядок приведу, а то ведь спала-то я сегодня в машине, в кабине, а шофёр — в кузове. Виктор Иванович ходил ночевать к каким-то знакомым, звал и меня, да я постеснялась.

Таисия ушла к себе в палатку.

После обеда всю медроту старшина Красавин построил на небольшой полянке, куда уже была принесена свёрнутая в тяжёлый узел палатка ДПМ. Тащили её шесть санитаров и, между прочим, говорили между собой, что если за день придётся таких палаток потаскать с десяток, то и ног не потянешь.

Сангородский вышел перед строем и сказал, что сейчас начнутся практические занятия по постановке палатки ДПМ. Он спросил, кто из санитаров умеет это делать. Кроме Кузьмина, санитара операционно-перевязочного взвода, на предложение командира выйти вперёд не вышел никто. Ему и было поручено организовать установку палатки. Кузьмин, действительно, видел ДПМ в развёрнутом виде, но о том, как её ставить, и о том, как руководить людьми, выделенными для этого, понятия не имел.

Из каждого отделения роты назначили по два санитара, создав таким образом команду в двенадцать человек. Приступили к работе.

Свёрток палатки, собранный, видимо, ещё на фабрике, где их изготовляли, развернули сравнительно быстро. Внутри оказался целый набор кольев и шестов разной длины, несколько пучков толстых верёвок, большая кувалда и четыре ящика с окнами. Кроме того, тут же лежали длинные синие байковые полотнища и большой узел белой материи. Развязав последний, увидели, что это ещё одна палатка, только не брезентовая, а бязевая. Все решили, что она сюда попала по ошибке, и отложили её в сторону. Развернули большой, почти квадратный кусок брезента, однако на этом дело и остановилось. Что делать дальше, никто из санитаров не знал. Пришлось вмешаться врачам и фельдшерам. После некоторого раздумья были отобраны шесты, окованные железом, имевшие на одном конце стаканы, в которые входили концы других шестов, оканчивавшихся железным штырём. Когда эти шесты собрали (их получилось два), поняли, что именно на них должна держаться крыша палатки. Затем выбрали ещё два шеста, тоже соединяющиеся между собою и имеющие на противоположных концах отверстия, в которые точно входили штыри шестов, собранных ранее.

Соединив всю эту конструкцию, получили нечто вроде широкой буквы «П», и всем стало ясно, что это — основание палатки. Попытались поднять эту «П», что оказалось под силу лишь четверым санитарам, но забросить тяжёлую брезентовую палатку на высоту четырёх метров было просто невозможно. Поняли, что надо сперва на земле вдеть штыри в углы крыши палатки, где кто-то обнаружил специальные отверстия, и уже тогда всё это поднять. Сказано — сделано. Однако теперь, чтобы установить это сооружение, потребовалось уже восемь человек.

Вот, наконец, поднятая на шестах палатка повисла в неустойчивом равновесии какой-то бесформенной брезентовой стенкой и, конечно, на палатку походила ещё очень мало. Тут уж не утерпели все и бросились помогать. В конце концов, нашли углы палатки, оттянули их в стороны, но, оказывается, нужно было залезть внутрь, чтобы вставить в эти углы специальные колья, сделали и это. Тогда поняли назначение верёвок, маленьких колышков и кувалды. Верёвки одним концом охватывали головку углового кола, другим — маленький колышек, который, натягивая её, забивался кувалдой в землю.

Вскоре четыре угла были оттянуты, и палатка — правда, косая и кривая, с провисшими стенками — всё-таки уже стояла самостоятельно. Дальше дело пошло быстрее. Оказывается, в местах соединения крыши со стенами через каждые 80–90 сантиметров находилось отверстие, в которое нужно было вставлять кол и оттягивать его верёвкой. Когда это было сделано, то палатка приняла вполне приличный вид. И тут кто-то догадался, что кусок брезента — это пол, так оно и оказалось. Когда брезент втащили внутрь и расстелили, он действительно покрыл всю площадь палатки. Однако стебли растений, находившихся внутри, поднимали этот пол буграми, и ходить по нему было трудно.