Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 5. Том 2

Алёшкин был смущён этим рассказом и особенно его концовкой. Он совсем не готовился к тому, чтобы принимать на себя административные функции в каком-либо немецком городе. Он так и сказал бургомистру:

— Видите ли, камрад бургомистр, мы представляем собой медицинское учреждение, я начальник госпиталя, а это мой помощник. Мы обязаны как можно скорее развернуть госпиталь в каком-нибудь помещении вашего города, скоро придут первые машины с ранеными. Мы не вправе, да просто пока и не сумеем, выполнять административные функции. Единственное, чем мы вам готовы помочь, при условии, что помещение для госпиталя не потребует большой работы по его обустройству, это выделись десять красноармейцев, которые могут патрулировать улицы города.

Было видно, что старик, хотя и разочаровался, что принял не коменданта города, а лишь начальника госпиталя, заинтересованного только в том, чтобы скорее развернуть своё учреждение, обещанной помощи всё-таки обрадовался. Он сказал:

— Очень жаль, что в городе не будет пока твёрдой военной власти, но спасибо и за тех солдат, которых вы мне выделяете. Насчёт размещения госпиталя не волнуйтесь: в том же лесу, где расположены виллы богачей, стоит прекрасное трёхэтажное здание госпиталя для офицеров-подводников. Только вчера оттуда вывезли на катерах по озеру последних раненых. Никаких разрушений, кажется, там нет. Занимайте это здание, я вам дам проводника. А когда ждать ваших солдат?

— Часа через два, — немного подумав, ответил Борис.

Нужно заметить, что этот разговор проходил не так гладко, как мы его описали: немец говорил по-русски всё-таки плоховато, часто вставлял немецкие слова и переиначивал русские, не сразу понимал Бориса, поэтому переговоры заняли порядочно времени, во всяком случае, более часа. Лагунцов, сидевший в машине, уже начал беспокоиться, тем более что среди стаек немецких женщин, детей и стариков вдруг начали появляться здоровенные верзилы, что-то кричавшие на незнакомом языке и, видимо, основательно выпившие. Они находились рядом с женщинами, бесцеремонно расталкивали их, однако ближе к машине подходить не решались. В ответ на это и Лагунцов, и оставленный внизу автоматчик приняли оборонительное положение, направив оружие в сторону этих людей.

Старик-бургомистр позвонил колокольчиком, и когда к нему зашла женщина, встретившая Бориса и Захарова, он ей что-то сказал по-немецки. Вскоре в комнату вбежал молоденький немец, почти мальчишка, и, увидев советских офицеров, испуганно застыл у двери. Бургомистр что-то сказал ему, и он моментально выскочил за дверь.

— Поезжайте за этим пареньком, он вас проводит. Да, пожалуйста, не забудьте про обещанных солдат, — попросил бургомистр.

Попрощавшись со стариком за руку (кстати, это был первый немец, которому Борис пожал руку), посетители вышли из ратуши.

Мальчишка уже стоял около машины с велосипедом, пытаясь что-то объяснить Лагунцову, который сердито на него покрикивал. Сели в машину, паренёк вскочил на велосипед и поехал вперёд.

— Поезжай за ним, — сказал Борис шофёру.

* * *

В предполагаемое для размещения госпиталя место пришлось ехать по дороге, идущей вдоль берега озера Мюриц. Выехав из города, на развилке дорог они встретили колонну своих машин. Борис приказал колонне следовать за ними. Через 15–20 минут показался лес. Это был обычный немецкий лес, состоявший из молодых сосёнок. Было видно, что он создан искусственно, так как все деревья стояли совершенно правильными рядами, расположенными довольно густо, почва под ними была чисто выметена. Лес прорезало великолепное асфальтированное широкое шоссе. Слева, среди деревьев, то там, то здесь мелькали красивые одно- и двухэтажные небольшие дома, справа, ближе к берегу озера, лес был редкий, естественный и никаких строений не виднелось.

Проехав по этой дороге около трёх километров, вдруг совершенно неожиданно они увидели кирпичное, выкрашенное белой краской, большое трёхэтажное здание, рядом с ним — двухэтажный дом поменьше, а сквозь железную ограду виднелось несколько одноэтажных строений, очевидно, служивших для хозяйственных надобностей. Ворота, ведущие во двор этого здания, были широко распахнуты. Вокруг не было видно ни одного человека. На противоположной стороне дороги, почти прямо напротив большого дома, стояло несколько деревянных бараков, обнесённых изгородью из колючей проволоки, по-видимому, они также пустовали.

Подъехав к зданию, велосипедист остановился, слез с машины и, обведя руками вокруг, сказал:

— Дас из госпиталь!

— Данке, — ответил Борис и показал жестом, что сопровождавший может вернуться в город.