Необыкновенные приключения капитана Шпарина

— С приездом, — сказала девушка. — Не зайдёте? Давно вас поджидаю, а вы никак не приедете. Я уж отчаялась…

Додоня вынес из дома кожаное кресло и, отдуваясь, поставил на крыльцо.

— Вон он, Сергей Николаич, наш капитан. Болтает с Карамелькой. Даст она ему. Вам не дала, а ему даст.

— Она и Ляхову не дала, и тебе не дала.

Додоня принес кресло к беседке.

— А ему даст. Садитесь. Михал Иваныч породистый, не чета нам. Белая кость. Гвардеец невидимого фронта.

Пес улегся на Шпаринские сандалеты и умильно смотрел в глаза.

— Собачка с вами приехала? А страшнюга какая?.. Я всех собак в округе знаю. Странная собачка. Собачки обычно в глаза людям долго не глядят.

— Возможно со мной, — поочередно вытаскивая ноги из-под пса, отстраненно ответил Шпарин.

— Так зайдете?

Шпарин рубанул одуванчик у забора и обернулся на шум мотора. Из-за поворота показался чёрно-хромированный автомобиль.

— Зайду, — быстро сказал Шпарин. — Отчего же не зайти.

— Так заходите, — ласково сказал молодуха, заправляя завиток волос за ушко.

Шпарин рванул калитку и оказался в ухоженном дворе, засаженном кустами высоких роз.

— А где хозяева, кареглазая?

— Так за границей. Одна за хозяйством присматриваю… Скукочищя. Меня Карамеллой зовут.

«А пухнатая хороша. Чистенькая. Передничек накрахмален. По-моему напрашивается…».

— А… Ну, конечно, одной тоскливо. Идите в дом. Раздевайтесь. Я сейчас.

— Ой, ой… ой… Михаил Иванови-и-ич, — пропела девушка. — Какой вы однако… быстрый.

— Да, — подтвердил Шпарин, пригибаясь к розам. — Я такой.

Чёрно-хромированный автомобиль просвистел мимо лязгающей калитки. Сдал назад. Из машины выбралась длинноволосая брюнетка в просторном цветастом ситцевом платье и, придерживая рукой заметный животик, скрылась за оградой.

— Где этот па-а-длец? — послышался возмущенный голос. — Где он!?

Шпарин не стал слушать продолжения, бросил лопату и поспешил скрыться в доме.

— Я наверху-у!.. — послышался голос девушки.

— Согласен! — откликнулся Шпарин, взбегая по лестнице.

Карамелла нашлась в одной из комнат. Девушка стояла у окна и теребила подол передничка.

— Винца домашнего выпьете?

— Давай, — сказал Шпарин. — Выпьем домашнего винца… Для разговора и быстрого сближения.

— Я мигом, — девушка стрельнула глазами и выскочила из комнаты.

Шпарин огляделся.

На столе чёрного дерева — толстая тетрадь в светлой клеёнчатой обложке. Из середины тетради выглядывал кончик ручки. На тумбе у стены панель телевизора и тонкий прямоугольник плеера. На другой тумбе — музыкальный центр. У телевизора полки с рядами дисков. Сборники песен, мелодрамы, фильмы про любовь. В шкафчике за стеклом романы с говорящими названиями: «Отчаянно ищу тебя», «Жестокая госпожа Ливербрук», «Господин Ливербрук и несчастная горничная», «Тайные встречи в тёмном парке», «Несчастная любовь служанки»…

Пока Шпарин перебирал и листал книги девушка успела переодется и вошла с подносом. На подносе стояли два бокальчика и графинчик с содержимым багрового цвета. Девушка появилась в широкополой соломенной шляпе со свежей алой розой, заткнутой за голубую ленту. Салатовый корсет, салатовые кружевные панталончики до колен. Вверху синих гольф болтались зеленые шарики на желтых веревочках.

Часто дыша, девушка бухнула поднос на стол.

— Вино… Вот…

Шпарин услышал звук лязгнувшей калитки и шагнул к окну. Хромированный гигант стоял у ворот. Рыжий пес, вытянув лапы, лежал у забора. Сильный порыв ветра снова звонко лязгнул калиткой. Пес встрепенулся, поднялся, отряхнулся, потянулся, поочередно нюхая колеса, обошел машину и задрал лапу на заднее левое.

Из калитки выскочила разъяренная брюнетка и, пнув собаку, забралась в автомобиль. Взревел мотор, визг шин и автомобиль умчался.

— Срочное дело. Извини, Карамелька.

Шпарин сбежал вниз, поднял лопату, перешел улицу и открыл лязгающую калитку.

* * *

Маралов, держась за лоб, раскинулся в кожаном кресле. У кресла валялась бутылка.

— Уехала?

— Уехала, — зло ответил Маралов, отнимая ладонь от головы.

— Не поладили?

— Приказано выметаться.

— Тебе?

— Всем.

— Напугала. Ну и выметемся.

— Хрен ей, а не выметайтесь! — Маралов погладил шишку. — Хрен ей, а не дом.

— Как ты сказал на мою невесту?

— Уже не на твою. Отлуп тебе полный вышел. Знает она все. И про Лену, и про Ирину, и про… — Маралов ухмыльнулся. — А этот дом… Дом теперь мой. Петя, ты когда калитку в порядок приведешь?

— Дом Николаич пять дней назад у невестиного папаши выиграл, — сообщил Додоня. — В карты. В карты Николаич мастак. Папаша вашей невесты чуть из штанов не выпрыгнули. Игра была… Все ночь резались.

— И документы есть, — Маралов очертил в воздухе прямоугольник. — Дарственная. Инеев человек чести. Сказал: «Проиграл — плати», и на третий день бумаги привез. Так что отошло приданное твоей невесты ко мне.

— Хотелось бы взглянуть, — попросил Шпарин, играя желваками.

Маралов кивнул.

— Принеси, Петя.

— Больше ничего Николаич не выиграл?

— Так, по мелочи. Машину у Ляхова.

Додоня принес малиновую папочку.

— Документы на дом и дарственная.

— Филькина грамота. Грамоты… — Шпарин быстро просмотрел светло-жёлтые листы с печатями. — Можешь подтереться.

— А-а?..