Необыкновенные приключения капитана Шпарина

— Брат, брат, брат, — Шпарин уселся на стульчик рядом с Карамеллой и стиснул её ладошку. — Как давно я его не видел! Как давно… Брат сильно изменился?

— Да такой же, — печально сказала девушка. — Только не седенький, как вы. А психованный ста-ал?.. А так тот. Я ему говорю…

— Постой, — Шпарин всмотрелся в глаза девушки. Он понял, что означает «занимались». — Постой… Ты с ним?..

— Отчего нет? В нашей глуши ни одного приличного мущины. Только вы с братом. Все старые, седые, лысые, толстые… Ваш Додоня? Фи!..

— Додоня тоже… с братом приезжал? — осторожно спросил Шпарин. — А Сергей Николаевич?

— Петя приезжал и Сергей Николаевич приезжал… Козёл чернявый! Слушайте, Михал Иваныч, а чегой-то у вас с братом имена одинаковые?

— Мы братья… сводно-двоюродные, — запинаясь, ответил Шпарин. — Папы очень похожи были, как две капли…

— А!.. Понятно. Да-а… Чуть не забыла.

Карамелла бросилась к полкам с дисками, шевеля губами, постукала по коробкам пальцем, вытащила коробку под названием «Печальная любовь» с негром и белокурой красавицей на обложке, раскрыла и протянула Шпарину тоненький конверт.

— Во. Брат просил передать. Когда объявитесь.

— Что там?

Шпарин принял конверт и посмотрел на свет.

— А я знаю? Просил не открывать.

— Я вижу, — Шпарин вытряс из надорваного конверта листок бумаги в клеточку, развернул и впился глазами в рисунок.

«Еще один привет от двойника. Что за чертовщина?».

На листке в клеточку были изображены два квадрата. В большом квадрате находились большие буквы Х и У и еще один маленький квадрат с окружностями и треугольником между ними. От верхнего правого угла маленького квадрата уходила пунктирная линия и упиралась во внутренний правый угол большого. В центре линии, на одном из пунктиров, стоял знак вопроса. Такой же вопрос был нарисован и в правом углу.

Карамелька подтащила стул к одежному шкафу. Пошарила наверху и стянула свёрток в пыльной простыне.

— Гляньте, — сказала девушка, протягивая свёрток Шпарину. — Гляньте, гляньте.

Шпарин размотал простынку и в его руках оказалась короткоствольная винтовка с оптическим прицелом. Шпарин отстегнул магазин, лязгнул затвором и нажал курок.

— Вашего братца.

Шпарин навёл ствол на окно.

Из окна отлично просматривался кусок двора дома под номер 69. Часть лужайки, бассейн, крыша беседки. Остальное было скрыто густой листвой. Додоня, укатываясь от смеха, стоял на решётке бассейна, качал её ногами, подпрыгивал и дразнил водяное животное куском колбасы. Животное повизгивало и хватало клыками прутья решётки. Маралов стоял рядом и лил из бутылки водку в пасть зверю, спохватился и, прекратив травить животное, хватил пустой бутылкой о землю.

«Налбандинец и полбогремец».

Шпарин скользнул ладонью по прикладу. Все шесть насечек были на месте.

«Знакомая винтовочка…».

— Просил припрятать — мол брату пригодится.

— Не пригодится. Своя есть. Положи на место.

Шпарин протянул винтовку и засобирался.

— Изабелла? То есть Карамелла. Обрати внимание на Додоню. Он кажись даже очень неплохой парень. Даром, что конопатый. Спокойный, работящий, руки откуда надо растут.

— Да уж… растут, — Карамелла насупилась. — Как ни встречусь — все норовит ухватить за…

— Так любовь, — многозначительно произнес Шпарин. — Она…

— Знаю, знаю — полюбишь и…

— Кого надо того и полюбишь, — строго сказал Шпарин. — Стерпится — слюбится. Лишь бы человек был хороший.

— И руки не волосатые, — добавила Карамелла. — Страсть, как не люблю волосатых мущин. У Пети волосатые.

— Передавай брату привет, — сказал Шпарин, берясь за ручку двери. — Если… когда опять приедет.

— Обязательно, — девушка бросила лукавый взгляд на Шпарина. — А вы побойчей брата будете.

— Это хорошо или плохо?

— Да как вам сказать?

— Вот и не говори.

— А невеста ваша… Невеста ваша пока вы были в командировке… гуляла напропалую, — выпалила Карамелла. — Заезжает каждый раз с новым мущиной… Эх, вы, Михал Иванычи! Только я опять чегой-то не пойму — у вас и невеста одна на двоих? А?..

Девушка округлила глаза.

— Одна, — сказал Шпарин. — Отчего нет.

«Находит же невестушек двойничок. Эту, кстати, до сих пор не знаю как и зовут».

— Понятно, — сказала Карамелла. — Так экономней. Не надо наряды вдвойне покупать.

— И не обидно. Брат всё-таки.

— Я понимаю. Я понятливая.

— Вот за это мы тебя и любим, — сказал Шпарин.

— А женитесь на другой, на гулящей. Я бы задумалась.

— Такова наша злодейская судьба, — опечаленно произнес Шпарин. — Не знаю, как брат, но я, при вновь открывшихся обстоятельствах, скорее всего передумаю жениться.

— Было бы здорово!

— Когда брат вернётся, если вернётся, передай — я настоятельно советую на тебе жениться. Пока, кареглазая!

«Чёрт! — подумала Карамелла, свешиваясь из окна. — Чёрт, чёрт, чёрт!.. Уходит. Остановлю!.. Какой мущина… Какой!.. Как Петя говорит: «гвардеец с фронта…». А где фронт-то?».

— Михал Иваныч! Михал Иваныч, может останетесь?!

— Не могу. Дел много, — Шпарин поднял голову. — Собираюсь в командировку… опять. На днях. Ты не скучай. Смотри кино, пиши сцинарий и жди брата.

* * *

— Врёт, коза, врёт, — сказал Маралов.