Необыкновенные собеседники

Через некоторое время мы вс^ возвратились в зал. Официанты уже ставили на столы подносы с сооруженными из пломбира кораблями, человеческими фигурками на льдинах, а на одном из подносов — самолет Бориса Чухновского среди ледяных торосов. По пути к столу на какое-то мгновение я снова оказался рядом с Коллонтай. Она предупредила вполголоса:

— Я хотела бы побеседовать с журналистами «Красина». Приходите завтра с товарищами.

На следующее утро мы пришли к ней втроем — Суханов, Южин и я. Нам троим предстояло в ближайшие дни выехать в Осло, а оттуда домой и по пути в Стокгольме посетить мать трагически погибшего во льдах шведского ученого Финна Мальмгрена. Мы не сомневались, что Александра Михайловна собиралась поговорить с нами о нашем визите к госпоже Мальмгрен.

Но Александра Михайловна не стала говорить о нашей поездке в Стокгольм. Ее интересовало только одно: как складывалась жизнь красинцев на их корабле?

— Рассказывайте подробности. Самое простое. Быт, отношения. Вы ведь недооцениваете, какое это имеет значение. Сами не понимаете, как важно знать все мелочи жизни на «Красине».

Она призналась, что ехала в Ставангер в праздничном настроении. Советское посольство в Осло засыпано поздравлениями. Ожидала встречи с красинцами с нетерпением, гордостью, счастливая, как именинница. Так и сказала: «Как именинница!» Советские люди на «Красине» представлялись ей маленьким обществом с прозрачной ясностью отношений. «Красин», совершивший свой подвиг во льдах, мнился ей образцом общества совершенных людей. Мол, красинцы стали уже такими, какими все люди станут при социализме или даже при коммунизме!

Она сидела в свободном домашнем платье, привалясь к спинке дивана, в просторном, но очень скромном номере провинциальной гостиницы и выжидательно глядела на нас. Видимо, ждала, что мы обрадуем ее подтверждением: да, у нас на «Красине» существовали отношения прозрачной ясности! Но мы были красинцы, все трое слишком близко стояли к событиям экспедиции и, как участники, вероятно, не могли быть достаточно объективны: стоящий вплотную к зданию не в состоянии оценить весь облик его целиком. Необходима дистанция, с которой смотрела на красинскую эпопею Коллонтай. У нас, участников, по крайней мере в то время, этой дистанции не было. И мы сказали Александре Михайловне, что, по нашему мнению, до прозрачной ясности отношений в коллективе экспедиции «Красина» было все-таки далеко!

Женственно красивое лицо ее вдруг потускнело. Она опустила голову.

— Александра Михайловна, но ведь экспедиция достигла успеха, несмотря на то, что прозрачной ясности отношений не было среди участников экспедиции! Понимаете, Александра Михайловна, несмотря!

Она подняла голову и с благодарностью взглянула на Южина. ^

— А ведь верно! Самое главное — результат. А результат удивительный. Вы знаете, товарищи, успех экспедиции «Красина» — это сильный удар по идеологии капитализма. Это успех морали социализма. О вашем походе будут много писать... Да нет, не только сейчас. Сейчас и так уже пишут во всех странах мира... Потом, после! Через десятки лет!

Сидела она печальная. Ей так хотелось верить, что «Красин», совершивший прекрасный акт гуманизма, был «в самом себе» маленьким плавучим островом коммунистических отношений между людьми! По-видимому, для нее коммунизм — это прежде всего общество высоконравственных, в высшей степени душевно благородных людей! Один за другим могут устаревать и отходить в историю лозунги и призывы. Но существует один, которому не страшно движение времени. И даже при самом полном всестороннем развитии коммунизма лозунг «Спешите делать добро! » будет наполнен великим смыслом.

Вот таким я почувствовал камень веры Александры Михайловны Коллонтай, когда она говорила с нами о красинском коллективе как о маленьком образце будущего общества коммунизма.

Пусть эта вера Коллонтай не характеризует коллектив ледокола «Красин». Но она характеризует саму Коллонтай.

Удивительная женщина. Одна из тех удивительных русских женщин, что всегда светили своей России! Аристократка, дворянка, с малого детства избалованная судьбой, одаренная природой и женским очарованием и силой недюжинного ума, человек огромной культуры — она мужественно порвала со своей средой, всю свою жизнь посвятила революции. Соратница Ленина, борец за равноправие женщин, трибун, агитатор, первая в истории женщина-дипломат, талантливая писательница — как дивно она сочетала в себе тончайшее изящество женщины со страстной, от самой души идущей верой в человеческое совершенство при коммунизме!

Я смотрел на нее и дивился ей fnM, в просторном и каком-то очень домашнем по обстановке номере провинциальной гостиницы в старом норвежском городе. У нее было еще пятнадцать минут для нас, потом придется ей прощаться с нами — до встречи в Осло.

— Только, знаете, задержались бы в Ставангере еще на не