Неодолимые

С раннего утра из дивизий стали раздаваться тревожные телефонные звонки. Комдив Огородов докладывал, что его гвардейцы с трудом отбивают многочисленные контратаки противника. Ценой огромных потерь удается удержать в своих руках освобожденные села.

Еще хуже обстояли дела у генерала Анциферова. Встревоженный положением дел и захлебнувшимся наступлением, Родимцев с группой офицеров выехал в 97-ю дивизию. Он считал, что здесь можно было уяснить всю обстановку на левом фланге корпуса. Когда добрались до штаба дивизии, который располагался в селе Кишкино, командира и начальника штаба застали на месте. Оба сидели за столом, в руках держали телефонные трубки и возбужденно отдавали приказания. Анциферов срывающимся голосом говорил с одним из полков, а начальник штаба — со штабом корпуса. «Хорошо, связь не потеряна», — промелькнула мысль у Родимцева. Комдив положил телефонную трубку, быстро встал, взволнованно стал докладывать.

Командир корпуса не перебивал комдива. Анциферов был явно взволнован, таким его генерал давно не видел:

— Один из полков ночью взял Большую Мамайку, а уже сегодня утром фашисты контратаковали тридцатью танками, бросили в бой полк пехоты и вытеснили нас. В некоторых подразделениях чувствуется растерянность, надо бы помочь им артиллерией, но у меня ее нет.

— А ты поспокойнее докладывай, Иван Иванович, — незлобно попросил Родимцев. — Что нам, впервые, что ли, такие переделки? Выберемся и из этой, нужна артиллерия — найдем. Давай дальше поспокойнее.

Из доклада комдива выяснилось, что другой полк тоже потерпел неудачу. Под натиском врага он вынужден был оставить захваченный утром важный опорный пункт Красный Кут. Сдал свои позиции и третий полк дивизии. Слушая нерадостный доклад, Родимцев прикидывал, чем он мог помочь дивизии.

— Можно не продолжать, — остановил наконец Родимцев комдива. — Мы знаем, с каким противником имеем дело. Знаю, что дивизию потеснили. Но мы верим в гвардейцев, у нас нет к ним претензий. Они дерутся превосходно. Дивизия приняла на себя главный удар, стойко ведет тяжелый бой с превосходящими силами. Хотя вас и потеснили немного, но ничего не поделаешь — на то и война. Будем вместе думать, как выйти из положения.

— Помогите авиацией и артиллерией.

Родимцев тут же по телефону приказал начальнику штаба корпуса Самчуку связаться со штабом армии, доложить обстановку и попросить от его имени оказать помощь артиллерией и авиацией.

Оставив Анциферова в штабе управлять дивизией, Родимцев вместе с начальником штаба дивизии собрался в полк, который несколько часов назад оставил Большую Мамайку. Его пробовали отговорить, но он так взглянул, что все поняли: никакие доводы повременить с поездкой на передний край не помогут. Не успели подъехать к командному пункту полка, как пришло сообщение, что армия удовлетворила просьбу и немедленно поможет авиацией и артиллерией. «Ай да Самчук, — крякнул Родимцев, — оперативно сработал». Корпусу срочно подчинили находящуюся на марше армейскую противотанковую артиллерийскую бригаду подполковника Кузьмина. Получив доброе известие, Родимцев разослал по всем направлениям разведчиков с приказом «из-под земли достать бригаду». Нашли ее быстро. Командира бригады Родимцев встретил сам. Тут же поставил ему задачу, указал рубеж, где артиллеристам предстояло принять бой. Рубеж для них оказался очень выгодным. И когда фашисты вскоре снова бросили в контратаку танки, их встретил меткий огонь наших орудий. Пятнадцать бронированных гитлеровских махин, искалеченных и сожженных, остались на зимнем поле.

Помогла и штурмовая авиация, от души отделав передовые части наступавшего врага. Фашисты, хотя заметно снизили свой пыл, но отступать не собирались. Обстановка продолжала оставаться сложной и опасной. В штабе корпуса хорошо понимали, что если противник прорвет оборону генерала Анциферова, то большая группировка гитлеровцев выйдет в тылы корпуса. Вот почему Родимцев почти постоянно находился здесь, помогая сбить оголтелый натиск отчаявшегося врага.

Лишь через день, прикрываясь танками и мотопехотой, враг начал отвод главных сил, продолжая сдерживать наши войска.

Два батальона с танками держали оборону в районе высоты 219,8, в районе рощи и деревни Андросово. В районе Красный Кут, сосредоточив большую группировку, противник отбивал все атаки гвардейцев. Авиация врага наносила бомбовые удары по боевым порядкам наступавших войск, не подпуская их к переправе через реку Ингул. Гвардейцы держались из последних сил. Но предел есть во всем. И Родимцев не удивился, когда его по телефону разыскал заместитель командира корпуса по политчасти Платонов:

— Если мы не окажем помощь дивизии, противник разрежет корпус на части. Надо просить резервную дивизию.

— Попросить я попрошу, но дадут ли, ведь у нас уже пять дивизий.

Но когда он позвонил в штаб армии, его просьбу удовлетворили, направив дополнительно дивизию полковника Шайрана.

12