Неофеодализм

Сегодня виртуальная реальность все еще населена простейшими битами. Она еще слишком примитивна. На всех уровнях, а не только на самом нижнем, она демонстрирует тенденцию давать только двоичный выбор. С появлением квантовых компьютеров этот формат «плоской» виртуальной реальности изменится. Хранение, обработка и передача данных с помощью кубитов (квантовых битов) придаст виртуальной реальности новую степень свободы.

Но уже сегодня виртуальная реальность освободилась из-под нашего контроля. Всемирная паутина существует сама по себе. Мы не можем контролировать поведение цифровых пакетов в сети. Мы не можем локализовать сервер, на котором выполняется обработка цифрового пакета. Мы не можем предсказать траектории пакетов в сети. И это означает, что огромное сетевое вычислительное облако мы вынуждены рассматривать снаружи, как если бы оно было частью природы. Мы не можем осматривать его изнутри, как мы поступаем с машинами, постройками или с бухгалтерской отчетностью предприятия. Мы должны изучать его так, как будто это неизведанная территория или одна из страт нашей «ноосферы». Уже оформилась вычислительная парадигма. Она сменила парадигму механистическую. Суть механистической парадигмы в том, что вещественное и динамическое воспринимаются как различные и одновременно связанные ипостаси физической реальности. Это различение стало возможным благодаря понятию энергии.

Энергия – это оборотень.

Подобно оборотню, способному превращаться из человека в животное, энергия может превращаться из кинетической в потенциальную. Благодаря понятию энергии люди смогли моделировать превращение тепла в работу. Благодаря понятию энергии совершалась индустриальная революция. Техника стала использоваться повсеместно.

В рамках механистической парадигмы во второй половине XIX века Бэббидж спроектировал первую вычислительную машину, а графиня Лавлейс составила для нее первые программы. Это стало выстрелом «Авроры», началом цифровой революции.

В ходе цифровой революции «энтропия» вышла на передний план. Если понятие «энергии» указывает на связность вещественного и динамического, то понятие «энтропии» – на связность символического (информационное, математическое) и физического (вещественное, динамическое). Энергия и энтропия дополняют друг друга.

Энергия заставляет физические системы что-то делать, а энтропия говорит, что именно нужно делать.

Эпитафией на могиле австрийского физика Людвига Больцмана служит знаменитая формула:

S = klog W.

Это просто означает, что энтропия пропорциональна числу битов, равных числу возможных микро со стояний системы. Энтропия – бесполезная информация. Она связана с бесполезной теплотой. Наши сервера, обрабатывая информацию, поглощают все больше энергии и выбрасывают все больше теплоты в окружающую среду.

В процессе обработки информации биты организуются. Описание структуры организации битов может быть сведено к некоторой строке или матрице битов. Эта строка – полезная информация о системе. Неосмысленная и необработанная информация бесполезна. Бесполезная информация равна энтропии системы. Она относительна. Разные наблюдатели могут обладать разной долей полезной информацией. То, что известно одному наблюдателю, может быть неизвестно другому наблюдателю. Но сумма недостающей полезной информации и энтропии одинакова для любого наблюдателя. В этом суть известного принципа Шенона:

сумма недостающей полезной информации и энтропии есть величина постоянная.

Отсюда следует также, что прирост полезной информации равен приросту энтропии. По мере получения полезной информации о системе величина недостающей полезной информации о системе уменьшается, а энтропия системы растет в полном соответствие со вторым началом термодинамики.

Весь смысл понятия энергии в том, что материальное может быть конвертировано в динамическое и наоборот. Понятие энтропии, в свою очередь, указывает на возможности перехода символического в материальное или динамическое и наоборот. Применяя к таким замещениям принцип суперсимметрии, естественно заключить, что символ может быть так замещен вещью или действием, а вещь или действие могут быть так заменены символами, что в реальности ничего не изменится. Символ, вещь и действие представляют собой равноправные элементы реальности.

Символ укоренен в реальности безотносительно к человеческому сознанию, подобно тому, как любая вещь есть в реальности вне зависимости от человеческого восприятия.

Такую трактовку объективной реальности символа мы находим в книге Мераба Мамардашвили и Александра Пятигорского «Символ и сознание», вышедшей в свет еще в 1982 году. В третьей части этой книги, в параграфе «Символ – вещь» сказано: