Неокончательная история. Современное российское искусство

Словно в компьютерной игре «Цивилизация», Николай Полисский и его соавторы будто заново воспроизвели, пересказав «своими словами» и воплотив в подручных экологически чистых материалах все возможные «чудеса света»: от архитектуры далекой древности до «Бобура» (2013). Правда, в интерпретации Полисского знаменитые трубы парижского музея современного искусства — более известного как Центр Помпиду — обернулись чем-то вроде слоновьих хоботов, а вместо узнаваемого подобия здания-манифеста современной архитектуры появилось нечто вроде сказочного восточного храма. «Чудеса» современности — не только шедевры современной архитектуры (такие как арка Дефанс, очертания и пропорции коей Полисский повторял в своих паблик-арт-проектах, будь то «Лихоборские», «Пермские» или «Политехнические ворота»), но и «плоды» научно-технического прогресса (и это занимает Полисского ничуть не меньше, чем памятники минувших эпох). Среди его строений были и «Байконур» (2005), и напоминающая гигантские сооружения электростанций «Градирня» (2008), и сделанный для люксембургского Музея современного искусства Mudam «Большой адронный коллайдер» (2009), и напоминающий не то человеческий мозг, не то причудливый биокомпьютер будущего «Вселенский разум» (2012). С тех пор как в Никола-Ленивце проводятся еще и музыкальные фестивали, «Вселенский разум» используется как сцена, и первыми на ней выступили прославленные английские электронщики, классики эмбиента The Orb — играли всю ночь до рассвета, для горстки самых стойких слушателей: настолько вдохновляющим оказался «Вселенский разум». Все эти сооружения Полисский создает из дерева, сучьев, лозы, так, что они могут показаться даже не творением человеческих рук, а чем-то вроде птичьих гнезд, бобровых плотин или муравейников.

«Прогресс» проваливается в архаику, цивилизация — в природу, а наука оборачивается камланием. Причем сам этот архаический мир у Полисского вовсе не предстает пасторальной идиллией. Напротив, в нем сквозит некий первобытный ужас. Чудеса прогресса оборачиваются то ли древними боевыми машинами, то ли орудиями устрашения и пыток. Даже «Маяк» (2004) — одно из первых постоянных сооружений Полисского, напоминает не только Шуховскую башню, но и какой-то разросшийся терновый венец. А наиболее очевидно первобытная жуть проступала в «Границах империи», инсталляции, созданной Полисским в 2005 году. Выросшее посреди слякотного весеннего поля скопление высоченных деревянных «колонн», увенчанных то условными двуглавыми орлами, то какими-то шипами цилиндрами и конусами, — не то индейское капище с тотемными столбами, не то место массовых казней — с позорными столбами, виселицами и крестами для распятий.

Ирина Кулик

Бобур. 2013. Ивняк. Предоставлено художником

Большой адронный коллайдер. 2009. Дерево. Предоставлено художником

Вселенский разум. 2012. Дерево, металл. Предоставлено художником

Николай Полисский совместно с Константином Батынковым и Сергеем Лобановым. Снеговики. 2000. Снег. Предоставлено художником

Александр Пономарёв

Современный маринист — искусство для птиц, рыб и эстетов

Род. 1957, Днепропетровск. Окончил ОВИМУ. Участник Венецианской биеннале (павильон России, 2007). Работы находятся в ГРМ, ГТГ, Музее Зиммерли, Центре Помпиду и др. Живет и работает в Москве. ponomarev-art.com

Александр Пономарёв окончил обычную советскую художественную школу, где с удовольствием ходил на пленэры. Его всегда, как истинного романтика, манило море. Начинающий художник решил стать моряком, окончил мореходку, плавал на банановозах. Через какое-то время — по состоянию здоровья — Пономарёву пришлось уйти с флота, что позволило ему вплотную заняться искусством. Сначала он делал офорты, посвященные романтическим воспоминаниям о плаваниях: Панамский канал, порт Сен-Мало, корабли на рейде. В конце 1980-х — начале 1990-х стал писать крупноформатные картины, которые называл «абстрактными топографиями»: по образцу морских карт он конструировал на холстах несуществующие материки, моря, океаны и проливы. «Я смотрю на сушу и океан с высоты и придумываю материки, заливы и реки», — рассказывал Пономарёв об этих работах журналу Tatlin.

Ему удалось преобразовать свой опыт моряка в художественный прием. Развивая его, художник стал расписывать суда на кладбище списанных кораблей на Балтийском море. Моряки верят в то, что корабль одушевлен, а когда срок его службы выходит, судно отправляется «на покой». Таким образом художник-моряк попытался воскресить погибших «друзей» хотя бы в поле культуры — отсюда и название проекта — «Корабельное воскресенье» (1995).