Неоновые Боги

Я ожидала, что Аид позовет людей, чтобы они одели меня, а не позволили мне выйти из дома. Все во имя безопасности, конечно. Поэтому я удивляюсь, когда он ведет меня к входной двери. Там стоит пара сапог из овчины. Он указывает на скамейку, спрятанную в нише фойе.

— Садись.

— Ты купил мне ботинки. — Они отвратительны, но не это заставляет меня поднимать брови. -

Это и есть твоя идея компромисса?

— Да, я действительно думаю, что

слышал это слово раньше. — Он ждет, пока я их надену, внимательно наблюдая, как будто он собирается прыгнуть и сделать это за меня. Когда я поднимаю брови, он засовывает руки в карманы, почти успешно притворяясь, что он не слишком заботливая медведица-мать. — Я прекрасно понимаю, что ты не согласишься, чтобы тебя несли по улице.

— Очень проницательно с твоей стороны.

— Как ты и сказала: компромисс. — Затем идет большой плащ типа тренча, который прикрывает

мое одолженное платье. Я выгляжу совершенно нелепо, но это не мешает моему сердцу согреваться.

Аид, король нижнего города, бугимен Олимпа, кто-то, кто больше похож на миф, чем на реальность, заботится обо мне.

Я ловлю себя на том, что задерживаю дыхание, когда Аид открывает входную дверь, и мы выходим на улицу. Это совсем не похоже на переулок, который вел к подземному переходу, который он использовал, чтобы привести меня в свой дом. Никакого мусора. Никакой тесноты и грязи.

Верхний город — это сплошные небоскребы, здания почти закрывают небо;

они могут приобретать больший характер по мере удаления от центра города, но они не теряют высоты. Все здания на этой улице заканчиваются тремя или четырьмя этажами, и, оглядываясь по сторонам, я нахожу прачечную, два ресторана, несколько мест с предприятиями, которые я не могу определить, и небольшой продуктовый магазин на углу. У всех зданий есть ощущение возраста, как будто они простояли здесь сто лет, и они все еще будут здесь через сто лет. Улица чистая, и на тротуарах много пешеходов. Люди здесь самые разные, одетые во все, от делового повседневного до джинсов, до одного парня в пижамных штанах и с изголовьем кровати, который ныряет в магазин на углу. Все это так нормально. Эти люди, очевидно, не беспокоятся о том, что папарацци могут выскочить из-за угла или что одно неверное движение приведет к катастрофическим социальным последствиям. Здесь есть легкость, которую я не знаю, как объяснить.

Я оборачиваюсь и смотрю на дом Аида. Это выглядит именно так, как я ожидала бы от тех частей интерьера, которые я видела. Почти викторианский с его крутыми крышами и всеми стилистическими дополнениями. Это такой дом, который говорит о долгой и сложной истории, такое место, где дети бросают друг другу вызов, чтобы подбежать и прикоснуться к воротам после наступления темноты. Держу пари, об этом доме столько же легенд, сколько и о человеке, который в нем живет.

Он не должен сочетаться с остальной частью района, но эклектичное столкновение стилей — это вовсе не столкновение. Он кажется странно цельным, но с характером, которого не хватает центру города в верхнем городе.

Я люблю это.

Я оглядываюсь назад, только чтобы обнаружить, что Гадес наблюдает за мной.

— Что?

— Ты пялишься.

Полагаю, так оно и есть. Я еще раз осматриваю улицу, задерживаясь на столбах, которые поддерживают прачечную. Я не могу быть уверена на таком расстоянии, но похоже, что на них вырезаны сцены.

— Я никогда не был за рекой. — Раньше мне никогда не казалось странным, что Олимп разделен

надвое рекой Стикс. Явное отсутствие пересечения между двумя сторонами. Наверняка в других городах все не так? Но с другой стороны, Олимп не похож ни на один другой город.

— Зачем тебе это? — Он берет мою руку и кладет ее на сгиб своего локтя, как джентльмен

старого света. — Только самые упрямые — или отчаявшиеся — переходят реку без приглашения.

Я иду в ногу рядом с ним. — Не мог бы ты… — Я делаю глубокий вдох. — Не мог бы ты показать мне окрестности?

Аид резко останавливается.

— Зачем тебе это нужно?

Резкость вопроса шокирует меня, но только на мгновение. Конечно, он будет защищать это место, этих людей. Я осторожно касаюсь его руки.

— Я просто хочу понять, Аид. Не пялиться на них, как турист.

Он смотрит на мою руку, а затем на мое лицо, выражение его лица непроницаемо. За исключением того, что это не совсем нечитабельно, не так ли? Он становится ледяным только тогда, когда хочет дистанцироваться или не знает, как реагировать.

— Мы можем немного прогуляться после того, как купим тебе одежду, подходящую для погоды.

Часть меня хочет поспорить о короткой части прогулки, но правда в том, что мои ноги действительно болят, и после событий последних нескольких дней разумно воздержаться от перенапряжения.

— Спасибо.

Он кивает, и мы снова начинаем идти. Пройдя квартал, я больше не могу сдерживать свои вопросы.

— Ты говоришь, что людей сюда не пускают без приглашения, но Гермес и Дионис были здесь

не более двух дней назад. Ты их пригласил?

— Нет. — Он корчит рожу. — Нет такой границы, которая могла бы удержать этих двоих. Это