Неоновые Боги

— Аид. — Харону приходится остановиться и побороть страх в своем тоне. — Весь нижний город

станет зоной конфликта если они придут за нами.

— Я знаю. — Я сжимаю его плечо. — Я помогу нам пройти, Харон. Не сомневайся в этом.

Я просто еще не знаю, как это сделать. Я не могу действовать, пока этого не сделает Зевс. Я разрываюсь между надеждой, что он не нанесет удар немедленно, и страхом, что он будет тянуть до тех пор, пока мы все не сойдем с ума.

Всю обратную дорогу до дома я не могу избавиться от страха, что приеду, а Персефоны уже не будет. Что Зевс каким-то образом проскользнет сквозь всю мою защиту и заберет ее обратно. Что она поймет, что я не могу по-настоящему защитить ее, как обещал, и решит рискнуть самостоятельно. Что она узнает во мне монстра, которым меня считает весь остальной Олимп, и сбежит. Тысяча сценариев, каждый из которых подпитывается знанием того, насколько ужасными будут события. Я планировал несколько сценариев, когда мы начинали это, но нигде из них не было того, что произошло сегодня вечером.

Некоторые вещи ты не можешь вернуть назад.

Когда я нахожу ее и ее сестру сидящими в гостиной с тремя щенками, играющими вокруг них, мне кажется, что меня ударили по главе. Они здесь. Они в безопасности. На сегодня.

Я опускаюсь на один из стульев и ловлю взгляд Персефоны. Она кладет двух щенков на колени своей сестры и откидывается на спинку стула. Я одобряю. Давить на Эвридику прямо сейчас — неправильное решение. Она просто переж да… Что ж, мы не будем точно знать, что она пережила, пока она не придет в себя настолько, чтобы рассказать нам. Что требует времени.

Поэтому я сижу там и молча наблюдаю, как Эвридика медленно приходит в себя. Все начинается с того, что она гладит щенков, а заканчивается судорожным вздохом, который больше похож на всхлип.

— Я была так напугана, Персефона.

— Я знаю, милая. — Персефона позволяет Эвридике положить голову ей на колени и осторожно

гладит ее по черным волосам успокаивающим прикосновением.

В ее карих глазах нет ничего успокаивающего. Она смотрит на меня, и я никогда не видел ее такой устрашающей. Истинная темная богиня, жаждущая возмездия. Она скрывает это выражение почти сразу, как только оно появляется на ее лице, и я ненавижу, что она скрывает эту часть себя от меня. Дрожащая улыбка растягивает ее губы, и она одними губами произносит:

— Спасибо.

В тот момент я бы повторил это сто раз. Чего бы оно ни стоило. Для нее все того стоит.

К черту все, что угодно, ради нее.

Глава 26Персефона

История моей сестры получается урывками и начинается. О том, как она и Орфей должны были встретиться в той части верхнего города, с которой она не слишком хорошо знакома. О том, что он так и не появился. О том, как он игнорировал ее сообщения и отправлял звонки прямо на голосовую почту, даже когда ее страх рос, а незнакомый мужчина отказывался оставлять ее в покое.

Я продолжаю гладить ее висок и волосы, успокаивая ее единственным доступным мне способом. Ее ладони ободраны с того места, где она упала, она была так напугана, что до сих пор едва замечала царапины. На ее руке синяк от того места, где он ударил ее о стену здания, прежде чем она сбежала от него в первый раз. У нее на коленях синяки от того места, где он бросил ее на землю по другую сторону моста.

Я отмечаю и записываю каждую травму. Как бы мне ни хотелось обвинить в этом Орфея, виноват в этом только один человек. Зевс. Даже мысль о его имени вызывает во мне вспышку ярости. Я хочу крови за кровь.

Когда Эвридика погружается в молчание и ее глаза закрываются, я наконец снова смотрю на Аида. Он уже на ногах, укутывает ее в плед, который лежал на диване с тех пор, как я в последний раз читала в этой комнате. Такое ощущение, что это было тысячу лет назад.

Он передает мне мой телефон.

— Проинформируй своих других сестер.

Верно. Конечно. Я должна была подумать об этом сама. Я беру телефон, но не разблокирую его.

— Ты принес огромную жертву, спасая ее. — Он выстрелил в человека. Он победил его. Я думаю,

что если бы я не выкрикнула его имя, он бы не перестал избивать его. Я не знаю, что я чувствую по этому поводу. Я хотела, чтобы этот человек страдал, но видеть такое безудержное насилие было шокирующим.

— Это пустяк.

— Не делай этого. — Трудно не повышать голос, но я болезненно ощущаю голову сестры на

своем бедре. — Мы заплатим за последствия этого, и я не сожалею, что ты спас ее, но я также не позволю тебе отмахнуться от этого. Спасибо тебе, Аид. Я серьезно.

Его большая рука обхватывает мое лицо. В его темных глазах таится легион мыслей, в которые я не посвящена.

— Мне жаль, что тебе пришлось видеть, как я вот так теряю контроль.

Я не хочу задавать этот вопрос, но заставляю себя произнести эти слова вслух.

— Ты убил его?

— Нет. — Он опускает руки. — И ты не заплатишь никакой цены за мое решение. Я позабочусь об

этом. — Прежде чем я успеваю возразить, он проводит большим пальцем по моей нижней губе, а затем выходит из комнаты.