Неопалимая

Погибель стукнул копытом, нетерпеливо пощелкивая зубами. Из долины, словно приглашая, налетел ветер, раздувая мои волосы, трепля одежды. Я вцепилась в гриву Погибели и вскарабкалась на его неоседланную спину.

Когда конь с фырканьем и стуком копыт пронесся через весь монастырь, и монахи, и Восставший отреагировали с тревогой.

– Монашка!

– Госпожа, подождите…

Но я уже мчалась галопом, а их протесты уносило ветром. Со стен с криком сорвалась испуганная стая воронов, и мне показалось, что среди их мелькающих черных тел я различила знакомую белую фигуру, поднимающуюся в небо и уносящуюся на крыльях в сторону гор. Преисполненная бездумной радости, я развернула Погибель, чтобы последовать за ним.

Иерархия Духов

ПЕРВЫЙ ПОРЯДОК

Порядок Невинных

Тень

Висп

ВТОРОЙ ПОРЯДОК

Души погибших в результате природных сил

Изможденный – умерший от голода

Замерзший – умерший от холода

Утопший – умерший от утопления

Пепельный – умерший от огня

ТРЕТИЙ ПОРЯДОК

Души погибших от болезней и недугов

Лихорадочный – умерший от лихорадки

Увядший – умерший от истощения

Иссушенный – умерший от дизентерии

Оскверненный призрак – умерший от скверны

Чумной призрак – умерший от чумы

ЧЕТВЕРТЫЙ ПОРЯДОК

Души погибших насильственной смертью

Расколотый – умерший в бою

Яростный – умерший в результате убийства

Кающийся – умерший в результате казни

Белый викарий – дух убитого священнослужителя

ПЯТЫЙ ПОРЯДОК

Семь Восставших

Симелиарх Светлый

Архитрав Потускневший

Кахетал Безумный

Оремус Заблудший

Саратиэль Омраченный

Малтас Опустошенный

Ратанаэль Презренный

Благодарности

Я написала эту книгу в изоляции в период ковида, в то время, когда, как и многие люди, ощущала себя Артаксом, тонущим в Болоте Печали[5]; в наиболее депрессивный период из всех, что я когда-либо переживала в своей жизни (а это о чем-то да говорит), медленно теряя способность владеть языком и отметая черновик за черновиком, которые читались так, будто были написаны унылым искусственным интеллектом или комитетом озадаченных космических пришельцев, судорожно пытающихся имитировать человеческое поведение. Иными словами, эту книгу было очень трудно писать, и я крайне благодарна всем, кто терпел меня во время ее создания.

Во-первых, я должна поблагодарить своего агента Сару Мегибоу, которая является вечным маяком света и множество раз вытаскивала меня из болота. Во-вторых, моего замечательного редактора Карен Войтылу, которая с огромным состраданием и терпением ожидала, пока я жалко ползу к своим дедлайнам подобно ужасному Смеаголу. И всех этих чудесных людей в S&S, которые и так много работают, а над «Неопалимой» им пришлось трудиться еще усерднее из-за нашего плотного графика: Николь Фиорику, Бриджет Мэдсен, Элизабет Блейк-Линн, Соню Хагацбанян, Ирен Метаксатос, Кэсси Мальмо, Шанталь Герш, Эмили Риттер, Анну Джарзаб, Кейтлин Суини, Николь Руссо, Мэнди Велосо, Пенину Лопес и многих других, чьих имен я не знаю, но кто заслуживает пожизненного запаса вкуснейшего шоколада за их неустанные усилия за кулисами.

Далее я должна поблагодарить свою семью и друзей, которые стойко вынесли поразительное количество времени странного поведения, пока я деградировала в первобытное амебоподобное состояние – особенно моих маму и папу, без поддержки которых я никогда бы не стала писателем, а также умерла бы от цинги. И моих дорогих друзей Джес, Рейчел и Джейми, которые помогали мне проводить мозговые штурмы важных частей книги, а также Эшли Постон за ее столь необходимую доброту и советы.

Я бы не оказалась здесь сегодня без поддержки независимых книготорговцев. Я хотела бы поблагодарить всех сотрудников моего местного инди-магазинчика «Джозеф-Бет», первого книжного магазина, который запечатлелся в детских воспоминаниях и до сих пор остается моим любимым. Я также глубоко признательна книготорговцу Николь Бринкли, которая обратилась ко мне в тот момент, когда я отчаянно нуждалась в помощи.

И последнее, но не менее важное: моя глубокая благодарность Чарли Боватер, феноменально умелой художнице, которая иллюстрирует мои обложки и все еще не явилась в полночь, чтобы забрать мою душу, которую я ей задолжаю. Воистину. Это прописано в договоре.