Неоспоримый

Брови Нико изогнулись, он покачал головой и отступил от меня.

— Вау. Ты мне вообще доверяешь? Не говоришь мне, что делаешь, но на самом деле делаешь?

Я прикусила нижнюю губу, успокаивая дыхание, чтобы мыслить яснее.

— Я доверяю тебе, и это мой выбор. Но если ты когда-нибудь разрушишь его, это будет твое решение.

— Если бы я хотел Елену, я бы ее получил, — он схватил меня за бедра и подтянул к столешнице, встав между моих ног. — Я. Хочу. Тебя. И если мне придется повторять это каждый божий день, то я так и сделаю.

— Я не хочу, чтобы ты приближался к ней, — смело сказала я ему.

— Принято к сведению, больше это проблемой не будет.

— Ты вообще видишь, что эти отношения продолжаться в то время, когда я вернусь домой? На больших расстояниях? — нервно спросила я.

Это был вопрос, который я хотела задать с тех пор, как мы начали встречаться, особенно теперь, когда все казалось более серьезным.

— Да, — ответил он.

Простой ответ, не оставляющий места для маневра.

Пытаясь прекратить этот спор, я обвила руками его шею и крепко поцеловала. Я прикусила его губу сильнее, чем это было необходимо, и отстранилась. Его глаза сверкнули, он чертовски хорошо знал, что это из-за его отношения.

— Тот мужчина, с которым ты дрался ночью… — я осторожно рискнула.

Нико промычал.

— Ты убил его из-за того, что он сделал со мной.

Признать это вслух казалось нереальным, мы не поднимали эту тему с момента самого инцидента.

— Я так и сделал.

— Только руками, — прошептала я.

К счастью, из-за того, что Бен утащил меня, мне не пришлось видеть смерть этого человека или последствия. Это было все, что мой разум мог осознать, прежде чем отключился.

— И, как я понимаю, ты не согласна с этим методом и с тем, что произошло? — горькая усмешка окутала его слова, как будто он ожидал моего отвращения и неодобрения.

— Нет, — протянула я. — В глубине души я это одобряла. Каким человеком это делает меня?

— Таким, который понимает, что мир не черно-белый, а полон серого — сомнительных темных областей, которые по стандартам общества и закону классифицируются как неправильные. Но по стандартам морали это совсем другая история.

Я едва заметно кивнула, впитывая то, что он сказал. Он не ошибся.

— Моя корасон, что это значит? — я сменила тему, чтобы перевести нас на более выгодную почву и отвлечься от нарастающего напряжения и разговоров о смерти.

— Это значит — мое сердце.

— Ты уже некоторое время это говоришь, — отметила я, чувствуя комок в горле.

— Так и есть, — он ухмыльнулся.

— Почему?

— Каждый удар моего сердца принадлежит тебе. Я рассчитываю на то, что ты сохранишь его в целости.

Его серьезное и свирепое выражение лица наблюдало за мной. Я провела пальцами по его подбородку, собираясь с духом.

— Я люблю тебя, Нико, — призналась я, и слова так естественно и свободно слетели с моих губ.

— Я знаю, — ответил он, и черты его лица смягчились.

Пожалуйста, не разбивай мне сердце.

— Надеюсь, тебе это понравится, — сказала Леона, когда я расставляла тарелки на внутреннем обеденном столе. Отказавшись от кондиционера, я открыла двери в сад и вместо этого распахнула все окна.

— Уверена, что так и будет.

Я ухмыльнулась. В конце концов, это была еда.

Леона ранее написала мне сообщение с просьбой уделить немного времени и узнать друг друга получше. Я увидела прекрасную возможность получить передышку от Нико. Кроме того, с виллы моих родителей было легче добираться на работу и обратно, чем с его виллы.

Открыв пакеты с едой навынос и разложив по тарелкам то, что мне понравилось, я сказала:

— Спасибо, что придумала это. Мне это было нужно.

Она рассмеялась.

— Еда, женская компания или возможность отдохнуть от внимания Нико?

Легкий ветерок обдул меня, и я удовлетворенно вздохнула.

— Все вышесказанное, — признала я.

Мы принялись за тапас, обмениваясь общими фразами. Я узнала Леону больше о ней самой, чем просто о девушке Хавьера, и я полностью поняла, почему он был без ума от нее. Леона была доброй, умной и забавной. С ней можно было чувствовать себя непринужденно, и она не скрывала своих чувств и того, что говорила.

Я расхохоталась, мне пришлось выпить воды из-за истории, которую она рассказывала мне о себе и Хавьере.

— Ты действительно посоветовала ему перейти на пакет услуг «Жена»? — подтвердила я, отодвигая тарелку в сторону.

Вытирая руки салфеткой, она усмехнулась.

— Конечно. Я не произведу на свет ребенка, не будучи замужем. Если он хочет создать семью, я сказала ему, что он знает, что нужно сделать, чтобы это произошло. До тех пор мы будем продолжать жить в грехе.

— Ты религиозна? — спросила я, пытаясь понять, почему она хотела выйти замуж до появления детей.

— Нет, но я всегда хотела брака, а не детей. Это то, к чему я отношусь твердо и не собираюсь менять свои убеждения ради его нужд. Я многим пожертвовала ради наших отношений, но я совсем не держу на него зла и не сожалею об этом. Однако для чего-то столь важного, что безмерно меняет наши жизни, бар находится на том месте, где он должен встретиться, чтобы это произошло.

Я пригубила свой напиток.