Неотения

В обед он, как обычно, спускаясь по лестнице, зашёл в подсобку дворников. Она сидела за столом и пила чай после утренней уборки листьев во дворе. Дракон, молча, положил цветы перед ней и уже собирался уходить, но она остановила его, сказав ему то, что он хотел услышать больше всего на свете: «Я тебя люблю!». «Я тебя тоже» – ответил он и заплакал большими солёными слезами. Только плакал он не оттого, что она ему призналась, а оттого, что в любви всегда любит только один, а второй позволяет ему это делать…

На самом деле неважно, кто будет любить: принцесса или дракон, а главное, что, по крайней мере, один из них будет счастлив…

ПРИНЦ

Когда принц родился, он ещё не знал, как ему повезло, потому что мама и папа не отказывали ему ни в чём, любой его каприз тут же удовлетворялся. Правда, папа был вечно на работе, занимаясь благосостоянием семьи, а мама делала всё, что могла, посещая салоны красоты, чтобы папа её не разлюбил. Вот так он и жил на попечении нянек.

В школу он пошел элитную и закончил её с отличием, потому что папа был самым крупным спонсором этого учебного заведения. Жизнь катилась по проложенным папиным кошельком рельсам и поэтому не удивительно, что он, пройдя собеседование, поступил на самый престижный факультет местного университета. За все годы обучения, правда, на занятиях его никто не видел, а вот в столовой и возле университета принца видели довольно часто и каждый раз с какой-нибудь новой «принцессой». Зачётка его всегда была аккуратно заполнена исключительно положительными оценками. За успехи папа купил ему права и машину, ну и, чтобы сын стал более самостоятельным, трехкомнатную квартиру с евроремонтом.

После того как он окончил университет, папа устроил его к себе на работу, а работа заключалась в том, чтобы принц просто на неё иногда приходил. Там он познакомился с папиной секретаршей, и как-то так получилось, что они поженились. Родители были довольны. Мама тихо плакала на свадьбе, вытирая слезы и радуясь тому, что муж подыскал сыночку такую хорошую невесту. Папа тоже плакал, от счастья, что смог устроить жизнь своей любовницы и, вдобавок ко всему, содержать её при себе. Принц же сидел за свадебным столом, меланхолично жевал и думал о том, что, когда всё это закончится, надо обязательно пересчитать деньги, которые подарили гости.

Так что, такая вот сказочка со счастливым концом.

СОН ЗАРАТУСТРЫ

Первыми, кого разбудило солнце, были заснеженные вершины гор. Затем оно стало спускаться по их отрогам, пока не проникло почти к самому подножию. В одной из скал оно увидело расщелину, и ненасытное любопытство проснулось в нём.

Заратустра проснулся. «Великое солнце разбудило меня. Жизнь не началась бы, если бы тебя не было» – так говорил тот, кого называли Заратустра. Он выбрался из расщелины, снял плащ, в который заворачивался холодными ночами и стянул рубаху. «Пусть твои лучи дадут мне силы» – сказал Заратустра, закрыв глаза. Солнце нежно ласкало его кожу, наполняя тело теплом, так что он на какое-то мгновенье потерял связь с миром. А лучи проникали всё глубже и глубже, пока не дошли до самого сердца. Тогда Заратустра открыл глаза, ибо он не хотел открывать своё сердце, слишком долго он шёл по дороге жизни и понял, что сердце должно быть закрыто. Когда же оно открыто, можно испытать великую боль или великую радость, и это нельзя знать наперёд.

Рядом с расщелиной бил ручей с чистой, холодной водой. Заратустра умылся и, набрав воду в горсть, стал медленно пить. «Колыбельная жизни слышится в шуме ручья… Если бы не было тебя, прародительница всего сущего, не было бы ничего, и я не смог бы воздать тебе за твои труды, но ты здесь, и я принимаю тебя» – Так говорил Заратустра.

А солнце уже проникло в долину, где раскинулось поле одуванчиков. Утолив жажду, Заратустра уже знал, чего хочет. За всё время пребывания у подножия гор он познавал спокойствие одиночества, а с ним – и самого себя. И тогда он понял, что не может проникнуть вглубь себя, не может найти источник своих чувств и мыслей. Но они могут открыться ему, если он иначе будет смотреть на мир, и познание придет через всё то, что его окружает. Так, когда ночной холод сковывал его тело, Заратустра понял, что не боится его, но страшится внутреннего холода – очерствения.

И проходили годы, и он был никем, и вокруг было ничто, но время меняет всё, и ничто стало приобретать очертания, а вместе с ним и никто перестал быть никем. И вот он решил, что пришло время спуститься в долину, чтобы окунуться в новое ничто.