Неотправленное письмо

«После перерыва работа комиссии Главнефтегаза продолжается. Слово предоставляется товарищу Немчинову… Краткое содержание особого мнения товарища Немчинова сводится к тому, что материалы комиссии, по его мнению, выражают лишь узкую, исключительно ведомственную точку зрения на проблемы разведки глуховской нефти в целом. Нефть в Глухове, безусловно, есть! (Г о л о с а  с  м е с т: «Верно! Правильно!..» Товарищ Щуров просит соблюдать тишину.) Только активно предубежденные люди могут сбрасывать со счетов такое важное доказательство, как проявление газа на Р-24. Всей экспедиции прекрасно известно, что скважина проявляла себя до полутора десятков раз, что под напором газов несколько раз выдавливало глинистый раствор. А если скважина «плюется», если… (Реплика Долженкова: «Проявлялись только верхние слои! Газы были случайные». Товарищ Щуров просит тишины.) Одним словом, товарищ Немчинов считает выводы комиссии необъективными. В них, например, совершенно не учитываются показания местных охотников и оленеводов, которые уже не один раз сообщали представителям районных организаций, что довольно часто замечают на многочисленных озерах и болотах района открытые выходы на поверхность газовых пузырей и нефтяных разводьев… Кроме того, — подчеркивает товарищ Немчинов, — ни для кого из присутствующих на заседании членов комиссии не составляет секрета то обстоятельство, что идеи о нефтегазоносности северных районов Чернореченской низменности, высказанные геологом Сарафановым, в корне противоречат теоретическим положениям, принятым в настоящее время на вооружение в нефтяном отделе Главнефтегаза… В своих многочисленных устных выступлениях и лекциях, а также печатая статьи в областной газете, выступая по местному радио и телевидению, товарищ Сарафанов неоднократно высказывал гипотезу о том, что зона, протянувшаяся от теперешнего устья реки Черной, вернее, от теперешней ее губы, через Глухово в направлении к областному центру, является крупнейшей зоной нефтегазовых накоплений, не уступающей по своим богатствам таким знаменитым нефтеносным провинциям мира, как Кувейт и Венесуэла… Откровенно говоря, товарищи, — говорит товарищ Немчинов, — такие люди, как геолог Сарафанов, всегда вызывали у меня чувства глубокого восхищения. Сарафанов так сильно и убежденно верит в огромные богатства глуховской земли, в ее замечательное будущее, что он как бы заражает этой своей верой всех окружающих людей. Ведь, честно говоря, когда я поначалу приехал сюда, думал об этой земле очень плохо. Да и как можно было думать по-другому? Ведь сплошные же болота, топи, трясины непролазные, тайга перекореженная. И вот, познакомившись с идеями Сарафанова, я поверил в эту землю. Я словно стал видеть сквозь нее, людей стал глубже понимать. Да, товарищи, безусловно, прав Сарафанов: не могут быть совершенно бесплодными такие большие площади, такие огромные пространства земли, как Чернореченская низменность. Вы только посмотрите на карту! Ведь вся Европа может в нашем Черноречье несколько раз уместиться! Нет, не может быть такое количество земли бесплодной. Верить надо такой земле… (Реплика товарища Щурова: «Одной веры мало, нужны доказательства…» Реплика Немчинова: «А геофизические поля — это вам не доказательства?..» Реплика Щурова: «Для вложения миллионов в Чернореченский север нужна нефть, понимаете — нефть, та самая нефть, которая пахнет нефтью…» Реплика Немчинова: «Нефти, конечно, не будет, если вы не дадите Сарафанову возможности бурить!»)

ЩУРОВ. Бурение стоит денег!

НЕМЧИНОВ. А сколько денег вкладывает Главнефтегаз ежегодно в бурение в южных районах страны? Неужели Чернореченский север не заслуживает того, чтобы здесь рискнули хотя бы в одной экспедиции?

ЩУРОВ. На юге есть перспективы, а здесь их нету.

НЕМЧИНОВ. Неправда! Вы бурите на юге потому, что это соответствует вашему прежнему опыту. Потому, что на юге вы не боитесь ошибиться!

ЩУРОВ. Это соответствует прежде всего данным геофизики.

НЕМЧИНОВ. И снова неправда. Вы прекрасно знаете, что данные геофизики в Черноречье гораздо более выразительны, чем где-либо в другом месте. Просто Сарафанов слегка подталкивает вас своими идеями с вашего авторитетного бугорка, вот вы и накрываете его своим руководящим сачком.

ЩУРОВ. Ну, знаете ли, дорогой товарищ Немчинов, я, конечно, ценю ваш местный патриотизм, но уж позвольте мне обойтись без ваших непосредственных указаний, что и где искать.

НЕМЧИНОВ. А я и не указываю вам, что и где искать, а прошу поверить людям, которые хотят искать.

ЩУРОВ. Что-то я не припомню случая, чтобы нефть находили там, где бы этого хотелось секретарю райкома.

НЕМЧИНОВ. А я разговариваю с вами не как секретарь райкома, а как коммунист с коммунистом.

ЩУРОВ. По-вашему выходит, что я плохой коммунист, если не верю авантюристическим затеям Сарафанова?

НЕМЧИНОВ. По правде сказать, Щуров, мне бы даже и не очень-то хотелось состоять с вами в одной партии…

ЩУРОВ. Ну, это уже слишком!

НЕМЧИНОВ. Нет, почему же…

ЩУРОВ. Надеюсь, мы еще вернемся к этим словам в другом месте.

НЕМЧИНОВ. С удовольствием!