Неотразимая графиня

Леди заявили, что им требуется помощь Себастьяна в том, чтобы сыграть роль или воссоздать картину, поэтому пришлось в течение двух часов ходить взад и вперед по Розовому салону от одной к другой. Различные парики надевались на его голову — мужские и женские, предметы и носы были брошены к его ногам, луки и стрелы доверяли его рукам. И надо сказать, что он был не одинок. Других мужчин подвергли той же пытке. Себастьян не был уверен, планировала Лия tableaux vivants как развлечение или как мучение для гостей мужского пола?

Видимо, у нее разболелась голова. Так кратко объявил Херрод, после того как Себастьян спустился вниз и присоединился к другим гостям. Леди промурлыкали свои сожаления и обменялись многозначительными взглядами. Их мысли были более чем прозрачны.

Конечно, говорили их лица, миссис Джордж должна страдать из-за потери мистера Джорджа. Такая непоправимая утрата!

Себастьян больше склонялся к тому, что она избегает его. К сожалению, точно не мог сказать почему. Он лишь смутно помнил то, что происходило ночью в кабинете Йена. Он слишком много выпил. Говорил об Анджеле и Йене. Помнил очарование, которое испытывал, когда его пальцы касались затылка Лии и ее шелковистых волос.

Хотя он не мог вспомнить досконально их разговор о Йене и Анджеле, кроме утверждения Лии, будто бы они собирались вместе бежать, и еще он пытался понять, почему прикасался к ее волосам, и был совершенно обескуражен отчетливым воспоминанием о том, как положил голову на ее колени…

Он помнил не только, как лежал на ее коленях и чувствовал удивительную мягкость ее бедер под своей головой, но и то, как заснул под ритм ее дыхания, чувствуя нежные прикосновения ее пальцев к своим волосам. Разбуженный слегка раздраженным, но низким грудным звуком ее голоса, думал, глядя в ее усталые карие глаза, что хотел бы так лежать и дальше…

Раньше, когда Херрод передал ее извинения по поводу того, что она не сможет присоединиться к ним, пока не пройдет головная боль, Себастьян вздохнул с облегчением. Он не хотел снова видеть ее. Дома она носила вдовий чепец вместо вуали, и было бы проще понять все по ее выражению. И Господи, он не хотел видеть то же самое выражение в ее глазах, которое он видел утром, когда проснулся. То самое выражение, которое говорило ему, что между ними существует нечто большее, чем секрет Анджелы и Йена.

— Это для вас, лорд Райтсли, — сказала мисс Петтигру, появляясь перед ним с венком в руках. Себастьян пристально рассматривал вечнозеленые листья и красные бусинки, видимо, символизирующие райские ягоды. — Это вам на голову, — сказала она, потянувшись вверх.

Себастьян отвел ее руку с венком.

— Мне не кажется, что подобные вещи римляне носят на голове.

Она прикусила губу и рассеянно кивнула:

— Согласна. Но это все, что я смогла найти.

— Я готов надеть тогу, мисс Петтигру.

Она просияла, искренне и невинно.

— Я благодарю вас, милорд, за вашу помощь.

Когда она отошла, Себастьян посмотрел на лорда Эллиота, стоявшего в другом конце комнаты. На нем была коричневая роба, подпоясанная веревкой на необъятной талии, в правой руке он держал разветвленную на три части ветвь, напоминавшую посох пастыря. Мистер Майер стоял рядом, наклонив голову, он давал указания леди Эллиот, пока она гримировала его щеки древесным углем. Себастьян окинул обоих мужчин сочувствующим взглядом. Только двое наслаждались происходящим — барон Купер-Джайлс и Данлоп, хотя, возможно, они были скорее обезоружены блаженной улыбкой мисс Петтигру, которой она одарила их, чем теми ролями, которые им предстояло исполнить.

Да, сначала Себастьян обрадовался, что не видит Лию, но прошло два часа, и сейчас ее отсутствие раздражало его. Он ждал, пока миссис Майер встретит лорда Эллиота с парой поношенных туфель с дырками, которые могли сойти за сандалии. Затем Себастьян перехватил ее, прежде чем она вернулась к сундукам. Он оттащил ее в сторону в нескольких шагах от других.

— Я начинаю беспокоиться о миссис Джордж, — сказал он, понизив голос. — Говорят, она страдает от головной боли, но я знаю ее с тех пор, как она вышла за Йена, и она никогда не ссылалась на головную боль.

Миссис Майер сложила руки на талии и потянулась к нему.

— Я не верю, что у нее болит голова, милорд, — прошептала она.

— Не верите?

Она покачала головой:

— Она была очень бледная утром и печальная. И глаза красные…

Себастьян нахмурился. Может быть, она больна?

— Я уверена, что она плакала, милорд, — продолжала миссис Майер. — Я думаю, она все еще тоскует по нему. Хотя это прекрасный жест — пригласить гостей и развлекать всех, но…

— Хммм… Возможно. Спасибо, миссис Майер.

Присев в поклоне, она улыбнулась ему:

— Должна сказать вам, милорд, тога вам очень к лицу.

Себастьян с трудом сдержал раздражение.

— Я должен попросить слугу справиться о здоровье миссис Джордж.

И пошел к дверям.

— Но, милорд…

Голос миссис Майер слышался за его спиной, но вскоре его шаги заглушили его.

Себастьян нашел горничную, на которую указал ему Херрод.

— Я хотел бы увидеть миссис Джордж.

— Извините, милорд, но в данный момент миссис Джордж никого не принимает.