Неожиданные обстоятельства

– Пенелопа, – холодным тоном произнесла я, – ты поедешь в тот университет, который мы запланировали. Там оплачено общежитие на первый семестр и готово для тебя рабочее место. Ты будешь учиться именно там. Захочешь сменить специальность – это твое решение. Но ты поедешь туда, черт возьми, – процедила я сквозь зубы.

– Ты не можешь мне указывать! – выкрикнула Пенелопа, вскочив со стула.

– Могу! Я все еще твоя мать! И буду, а ты будешь слушаться, маленькая неблагодарная избалованная девица!

– О, какие слова, – сказала Пенелопа. – Ты всегда такая правильная, мам, аж тошнит. Хотела меня назвать дрянью? Валяй, мне пофиг.

Она развернулась и сделала шаг в сторону спальни.

– Стоять! – крикнула я, и она замерла. Я никогда так не разговаривала с дочерью, это было впервые. – Пенелопа, вернись немедленно, этот разговор не закончен.

Дочь повернулась на пятках и уставилась на меня, сложив руки на груди.

– А теперь потрудись объяснить мне, какого черта с тобой происходит. Я устала гадать, в чем причина твоей внезапной вспышки недовольства. Все было нормально. Тебе нравился Майлз. Ты была рада, когда он взял тебя на работу, помог устроиться в университете. Еще вчера ты хотела показать мне свои новые эскизы, а уже сегодня решаешь сменить профессию. Что не так, Пе? – последние слова уже выходили из моего дрожащего горла хриплым шепотом.

– Мам, все так. Я просто решила сменить профессию.

– Как-то резко это произошло.

– Я уже думала об этом некоторое время. Разве сейчас не самое подходящее время, чтобы выбрать то, чем ты хочешь заниматься по жизни?

– Да, – растерянно произнесла я. – Ты говорила об этом с Майлзом?

– Еще нет. Завтра поговорю.

– Пе…

– Мам, – резко оборвала она. – Я не поменяю своего мнения насчет вашей свадьбы. Не проси. Это все, о чем ты хотела поговорить?

– Да, – выдохнула я.

– Тогда я пошла к себе. Мне нужно почитать кое-что.

Я еще некоторое время стояла и смотрела на то место, где была моя дочь. Она не собиралась менять своего мнения о нас с Майлзом. Но собиралась сменить университет, и это тревожило меня даже больше. Она с раннего детства мечтала быть ювелиром, а тут вдруг такая перемена за столь короткий срок.

Немного позже в своей комнате я достала телефон и посмотрела на экран. Целый день Майлз звонил и писал мне сообщения, но я игнорировала его. Мне нужно было время, чтобы обдумать все, что произошло за эти два дня. Я просто не знала, что ему сказать. Теперь же я сама набирала его номер.

– Ари, – облегченно выдохнул он после второго гудка. – Я волновался.

По моему телу пробежали мурашки от его тихого, уверенного голоса.

– Прости, – тихо ответила я.

– Как ты? Я могу приехать?

– Нет. Не сейчас. Я хочу поговорить с тобой о Пенелопе.

– Слушаю, – серьезным тоном ответил он.

Я пересказала наш с ней разговор и посвятила его в планы дочери. Майлз терпеливо выслушал меня.

– Хочешь, чтобы я поговорил с ней завтра?

– Думаю, она сама к тебе завтра придет. Майлз, она совершает ошибку, но еще сама этого не понимает. Если она хочет сменить профессию, я не стану возражать, но заочное обучение – это не образование. Пожалуйста, вразуми ее, если получится, потому что меня она слушать перестала.

– Сделаю все возможное. – Он вздохнул. – Когда я тебя увижу?

– Не знаю, – прошептала я в трубку, чувствуя, как на глаза снова наворачиваются слезы.

– Детка…

– Не надо. Пожалуйста, Майлз, дай мне время.

– Хорошо, – так же тихо ответил он. – Но знай, что я рядом. И я люблю тебя.

Я положила трубку, даже не ответив на его признание. У меня просто не осталось сил для слез и боли. Я свернулась на кровати, прижав к груди телефон. Усталость и бессонная ночь накануне дали знать о себе. Я провалилась в тревожный сон, полный сюрреалистических сюжетов и монстров с лицом моей дочери.

Следующий день на работе я провела, уверенно выдавая себя за зомби. К сожалению, мне не удалось избежать работы на выдаче, потому что Сибил занималась документами в подсобке. Несколько постоянных клиентов спрашивали, что со мной случилось, но я уверенно рассказывала об аллергии, которой у меня никогда не было.

Я едва пережила этот день, дергаясь от каждого неожиданного шороха. Уже в конце дня мне пришло сообщение от Майлза.

Майлз:«Нам нужно поговорить»

Я грустно посмотрела на телефон и покачала головой. Я не была готова встретиться с ним или даже услышать его голос. Я так сильно скучала по нему, что задыхалась. Но сначала мне нужно было понять причину бунта дочери.

Я вошла домой и застала картину, которая заставила меня захлопнуть дверь, быстро бросить сумку и кинуться в гостиную. На полу, возле дивана, лежала, скрутившись, Пенелопа. Я подбежала к ней и упала на колени.

– Пе, детка, – с придыханием позвала я, отводя от ее лица растрепавшиеся волосы.

Она подняла на меня взгляд, полный слез, и скривилась.

– Мам, прости меня.

– За что? Милая, что случилось?

– Я его поцеловала сегодня.

– Кого?

– Майлза, – выдавила она из себя хриплым голосом.

Я резко отпрянула, глядя на дочь. Она выглядела виноватой, но при этом разбитой. Я же не знала, как относиться к ее словам.