Неожиданный визит

— Правильно, — сказал Роже. — Вот и опиши, что видишь. Но ведь надо также выразить свое отношение к картине, написать, нравится она или нет и почему. Разве не верно?

— Только не так.

— А как же?

— Вот как здесь написано. — Иоганна указала на отчеркнутое в книге место, пододвинула ее Роже и выжидающе уставилась на него.

Кончив читать, Роже кивнул Иоганне — она смотрела на него так завороженно, что какой-либо жест был просто необходим, — и серьезно спросил:

— И ты согласна с этим?

Моя дочь поерзала на стуле, покраснела и пробормотала:

— Что я, чокнутая? — И добавила в качестве аргумента: — Но ведь кол же поставят.

Разве такое уже бывало? При каких именно обстоятельствах? — вопросы Роже намекали на то, что, по всей вероятности, конфликты объяснялись недоразумениями, но Иоганна уклонялась от прямых ответов и то вспоминала свою двойку по физкультуре за невыполненное упражнение на турнике, то зацикливалась на каких-то расплывчатых фразах. Было не ясно, действительно ли она не понимает, о чем идет речь, или нарочно отвечает невпопад с тупым выражением лица.

Роже не терял терпения.

— Иоганна, ведь ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Разве тебе когда-нибудь ставили двойку только за то, что твое мнение не совпадает с мнением учителя, если ты сумела обосновать свою точку зрения?

Иоганна еще сильнее раскраснелась и, с трудом преодолев оцепенение, покачала головой:

— Нет.

— Может, это произошло с другой девочкой или с другим мальчиком из твоего класса?

Она посмотрела на меня и, поняв, что может рассчитывать только на себя, снова качнула головой.

— Вот видишь, — осторожно заключил Роже, и Иоганна поднялась вместе с нами, сходила попрощаться с отцом, но, надевая ботинки, пробормотала, обращаясь преимущественно ко мне:

— Я не чокнутая.

С этого момента Иоганна старалась держаться поближе к Роже, поглощенная тем, чтобы шагать с нами в ногу, шла молча, хотя обычно она может вывести из себя самого добродушного человека, так как совершенно не стесняется в выборе средств — лишь бы именно ей принадлежала львиная доля любого разговора. На этот раз она скромно шла, то держа за руку меня или Роже, то впереди нас, то между нами, то позади, если нам приходилось выстраиваться гуськом на какой-нибудь тропинке.

Возможно, ее лишило обычной настырности предложение Роже обращаться к нему на «ты», поскольку шведы привыкли, чтобы все разговаривали друг с другом на равных. Забытое «вы» уместно для шведа лишь тогда, когда он собирается перевести через улицу какую-нибудь древнюю старушку и хочет сообщить ей об этом.

Все это Роже объяснил нам еще раньше, рассказывая о Швеции. Между прочим, Людвиг оторвал тогда глаза от привезенной ему монографии, которую он рассматривал с жадным интересом, и предложил нам тут же заимствовать шведский обычай. Он имел в виду Роже и меня. Сам Людвиг при мне никогда не говорил на «вы» со своими коллегами (в широком смысле слова). Разумеется, эта начальная стадия общения когда-то существовала, но пока дело доходило до знакомства со мной, она оказывалась уже позади. Я не очень общительна, однако рано или поздно тоже начинаю панибратствовать с многочисленными консультантами, ассистентами, соавторами, от которых нет отбоя ни в будни, ни в выходные.

Так оно и проще. Не нужно гадать, как вести себя в каждом отдельном случае, к тому же исключаются ляпсусы вроде того, что произошел у меня с доктором Блюменталем из академии, который был соавтором Людвига и которому я простодушно «тыкала», пока мы коротали время в ожидании моего супруга. Впрочем, Блюменталь восторгался этим faux pas[20] и рассыпался в комплиментах. С этих пор он не забывает передавать через Людвига приветы для «обворожительной супруги», а приходя к нам в гости, потчует меня анекдотами и разными aperçus[21]. Иногда он даже позволяет себе шутки политического характера, усиленно подмигивая при этом. Таким образом он дает понять, чтобы я не принимала его слова всерьез и не имела бы о нем превратного представления, а знала, что мы среди своих и кое-что можем себе позволить.

Обращение на «ты», сложившееся in statu nascendi[22] нашего знакомства с Роже, не несло в себе какого-то особого смысла. Это «ты» никак не акцентировалось и встречалось скорее во вспомогательных и придаточных предложениях, чем в главных. Лишь однажды, сделав немалое усилие, я употребила это личное местоимение в прямом вопросе «ты женат?», но не разбавила фразы промежуточными словами, стараясь, чтобы она прозвучала как бы совершенно между прочим. Получилось грубовато, прямолинейно, как это бывает при курортных знакомствах, впрочем, так показалось только мне, да и то лишь на миг. Своим ответом Роже сразу рассеял то, что могло лечь тенью между нами.