Непал. Винтажный роман

Здесь придётся немного прерваться, чтобы рассказать про особенности местной, и не только, политической терминологии. Во-первых, «маоистами» представители оппозиции себя не называли. А тем более «бандитами» и «разбойниками». Эти слова значились в лексиконе полиции и чиновников. Сами же носители адресованных им странных и страшных названий определяли себя как «коммунисты», «повстанцы» и «борцы с режимом».

Вам, читатель, это ничего не напоминает? А-а-а, вы где-то сталкивались с подобной лингвистической схваткой? Уж не в России ли, скажем, во времена чеченской войны? Но подобное вы могли видеть и слышать не только там, а в принципе в любой стране мира, где происходит внутреннее противостояние. То есть вопрос о том, как кого называть, лежит в плоскости вашего собственного отношения к происходящему. Потому что «повстанцы» и «бандиты», а в случае с Непалом «коммунисты» и «маоисты» – это одни и те же люди. Какую же трактовку следовало выбрать в неизбежном публичном общении нам, путешествующим вне политики? Поразмышляв, мы взяли средний, никого не обижающий и не ведущий к конфликтам вариант: «маоисты», поскольку это тоже коммунисты, но сторонники фракционной идеологии; и «повстанцы», которые в подтексте могут быть как «бандитами», так и «борцами за права»…

Вернемся к встрече с Кешем. Он выпил с нами масала-чаю и поделился историей своего преобразования из учителя в боевика. Маоисты из деревни Кеша произвели налёт на полицейский участок с целью захвата оружия и в ходе столкновения убили нескольких полицейских. Те вызвали подкрепление и в большом количестве приехали в деревню, чтобы наказать виновных. Родственница Кеша не имела никакого отношения к гибели полицейских и поэтому вела себя дерзко и отказывалась отвечать на вопросы, а тем более называть боевиков. Недовольные таким поведением полицейские избили женщину, а потом изнасиловали. Узнав об этом, прибежал отец девушки, застрелил одного из обидчиков и был убит сам.

Возмущённый Кеш нагрянул в полицейский участок с требованием наказать виновных. Его не стали слушать и выставили за дверь. Но Кеш и дальше продолжал действовать по закону, написав жалобы во властные инстанции. Никаких разбирательств не последовало, более того: самого Кеша обвинили в убийстве и два месяца продержали в тюрьме. Учитель вышел оттуда с твёрдым намерением мстить и собрал вокруг себя группу недовольных. На следующий день они напали на казарму обидчиков и уничтожили двенадцать человек.

Оставаться в селении, не говоря уже о продолжении преподавательской работы, было невозможно, и «засветившаяся» группа жителей, включая Кеша, создала свой лагерь в горах и приступила к партизанским диверсиям по отношению к власти. Постепенно отряд пополнился новыми бойцами, стал координировать свои действия с другими группами, и все они вместе взятые превратились фактически в профессиональную армию. Так же, как и в других внутренних жёстких противостояниях власти и оппозиции, часть революционеров имела свои постоянные базы, военную форму, вооружение, а другая часть после боевых операций «превращалась» в мирное население.

Во время беседы с Кешем мы старались поддерживать диалог на спокойном и дружелюбном уровне, не «нарываться». Да и по какому поводу? Никакой крови мы пока не видели, а рассказ бывшего учителя даже вызывал симпатию: вот он, современный Робин Гуд; вот она, борьба за справедливость.

Разбираться в ситуации, знакомой разве что по учебникам, было любопытно, и мы приставали с вопросами:

– Вы теперь командир повстанцев?

– Да.

– И сколько у вас бойцов?

– Достаточно.

– Это те десять-пятнадцать человек, которых мы встретили?

– У меня под началом шестьсот повстанцев, – улыбнулся Кеш. – И таких отрядов у нас немало.

– Им, наверное, трудно прятаться?

– Мы уже давно не прячемся. После того, как мировые империалисты свергли короля Бира, мы начали формировать регулярную армию…

Мне сразу вспомнились расстрел в королевском дворце 2001 года и полученное тогда сотрясение мозга. Ах, вот кто виноват в смерти членов королевской семьи – империалисты… «При чем здесь империализм?» – подумал я про себя, а вслух спросил:

– Там вроде говорили, что принц Дип расстрелял семью?..

– Вы ещё расскажите про неисправный автомат, как об этом писали газеты. Или про то, что принц застрелился, – зло рассмеялся учитель. – Всё это сделали совсем другие люди. Они подставили принца, а потом убрали его. Вы спрашиваете, при чём здесь империалисты? Это ясно как белый день. Король Бир проявлял лояльность и вёл активные переговоры с коммунистами. Тогда мы могли мирно договориться с властями по многим политическим вопросам.

А вот король Гьян, который, кстати, намеренно отсутствовал во время стрельбы, поскольку знал, чем всё закончится, и есть слуга империалистов. Договориться с ним и его командой невозможно, поэтому мы добьёмся свержения короля и суда над ним, да и вообще ликвидируем монархию и сделаем Непал народной и демократической республикой.

– Вы уверены, что у повстанцев хватит сил, чтобы побороть правительственные войска?