Непал. Винтажный роман

За эти дни я потерял двадцать килограммов веса. Лихорадило, температура тела постоянно держалась в районе сорока, мне абсолютно не хотелось есть, и товарищи силой впихивали в меня куски пищи…

Но спуск по сложному рельефу закончился: вокруг нас расстилались поля риса, маиса, банановые деревья. Стоит жара. Мы идём по долине, по хорошей тропе. И вскоре Жак приступает к следующему этапу «лечения», невозможному на высоте, в холоде и грязи. Однажды, когда мы с Луи расположились на зелёной лужайке и настроились на получение хотя бы маленьких удовольствий от травы, солнца и покоя, доктор появился со своим ящиком, одновременно чудодейственным и страшным.

Достав ножницы, он аккуратно срезал куски мертвой ткани с наших рук, и это не принесло особенной боли. Но, закончив операцию, менее болезненную по сравнению с уколами, Жак загадочно произнёс:

– А теперь давайте-ка посмотрим…

– На что?

– Лучше отвернись, тебе смотреть необязательно.

Я отворачиваюсь, а Жак производит действия с моими пальцами, сначала довольно осторожные. Но потом меня крючит от острой боли, и я вскрикиваю. Что ты делаешь?!

– Ничего страшного, только необходимое! Поздравляю! Первая и крайне важная ампутация прошла чрезвычайно успешно. Мизинец!

Жак протягивает мне отрезанный палец, а я тупо смотрю на него.

– Может, ты хочешь сохранить палец на память? Я могу «законсервировать» его!

Хранить чёрный, сгнивший мизинец? Вот сокровище! Нет уж, спасибо. Не вижу в этом никакого смысла.

В ходе последующего путешествия я ежедневно лишаюсь одной-двух фаланг на руках или ногах. Операции по-прежнему делаются без наркоза. Иногда Жак оперирует в бедном непальском жилище, иногда у обочины дороги; в неизбежной пыли, подчас рядом с рисовыми болотами, где сырость и пиявки; под дождём, под зонтиком, который держит носильщик.

На покрытые гноем повязки садятся тучи мух, в ранах появляются черви…

Максимум, о чём я мечтаю – хорошая больница с современной операционной, обезболивающими уколами, достаточным количеством медикаментов и бинтов, которые бы постоянно менялись. А главное, чтобы хватало ваты. За последнее время у нас осталось очень мало ваты, хотя Жак использует её очень экономно. Медицинский спирт кончился, и иглы приходится дезинфицировать в моём одеколоне…

Драматический пеший переход завершился, когда мы опять перебрались из Непала в Индию. Загрузились в поезд и поехали вновь в сторону непальской границы, такие уж здесь маршруты. Мы обязательно должны попасть в Катманду, где для нас готовят настоящий королевский приём.

В грязном и примитивном поезде Жак продолжает свои операции – режет прямо в купе. На остановке сопровождающие нас шерпы открывают дверь вагона и выметают находящийся на полу мусор вместе с обрезками наших конечностей. Возле вагона остаётся кучка пальцев разных размеров. Те индийцы, что оказываются поблизости, остолбенело смотрят на происходящее.

В Горакпуре прощаемся с шерпами. Кроме заработанных денег они получили щедрый бакшиш – дополнительное вознаграждение деньгами, а также личное снаряжение восходителей, представляющее для них большую ценность. И не только для них: даже для Европы это снаряжение в то время считалось ультрасовременным, мы же очень тщательно готовились к путешествию. Шерпы, конечно, довольны, что разделались с такой трудной экспедицией. Но на их лицах, как мне кажется, написана неподдельная печаль. Шерпы поочередно приходят прощаться со мной, складывают руки вместе, медленно кланяются, прикладываются лбом к моей одежде.

Наш багаж перебрасывается на вокзал, откуда поезд пойдёт через границу. Это очень смешной и единственный поезд из Индии в Непал. И железная дорога смешная: узкая колея с протяжённостью всего непальского полотна в несколько десятков километров. К тому же нам предстоит перемещаться на товарняке…

Глава II Три года

Вспоминаю Володю-младшего и его мечту о Гималаях, Непале, Эвересте. Я по жизни замечал: если есть мечта, вот такая сильная мечта, вот спишь, а мечта снится; говоришь, о чём угодно, но разговор всё равно переходит на мечту – такая мечта сбывается! Многие скажут: а у меня была мечта и не сбылась… Думаю, что, скорее всего, это не мечта, а желание, может, и большое, но всё-таки желание. Ну, самое банальное: мечтаю, чтобы у меня появился воз денег! Это не мечта. Зачем тебе воз денег? Купил бы это, это и вот это? Нет, не мечта.

Один мой товарищ мечтал купить самолёт. Для чего ему собственный самолёт – думаете вы, и другие, и я вместе со всеми задаюсь тем же вопросом. А для него ответ очевиден: чтобы стать пилотом собственного самолёта. Сложностей с реализацией такой мечты сколько угодно! Однако человек мечтал, и купил по знакомству у «хороших людей» полуразваленный, б/у «кукурузник» Ан-2. Но мечта двигала дело вперёд: парень починил летательный аппарат, выправил документацию, снял в области ангар. И полетел!