Непал. Винтажный роман

Впоследствии я хорошо познакомился с особенностями переломов рёбер, но этот раз был первым. Не представляя, как в таких случаях выходят из положения, я предполагал нечто ужасное и был настроен хреново.

– Как быть с восхождением?

– Давай дождёмся Володю и посоветуемся.

Так что, не финиш? А мне подумалось…

Я сразу оживился, тем более что появилась возможность делать глубокий вдох – ну, не мгновенно, конечно, а с каждой третьей-четвёртой попытки. Миша вышел по рации на контакт с Володиной связкой и рассказал о случившемся. Ребята приостановили путь к четвёртому лагерю и вернулись к нам.

Стали держать совет. Опытный Володя болезненно помял меня и сказал, что перелом прощупывается даже пальцами, то есть рёбер сломано несколько и они смещены.

– Что делают в подобных ситуациях?

– Ничего не делают. Рёбра – такая штука, что даже наложение гипса ситуацию кардинально не меняет. При закрытом переломе рёбра и так срастутся, но не очень скоро. А пока придётся свыкнуться с временными неприятными ощущениями, особенно когда резко двигаешься или лежишь на травмированном боку.

– Как быть с восхождением?

– Давай для начала спустимся в лагерь «три» и там примем решение…

Спуститься-то я спустился, но каждое движение действительно причиняло острый дискомфорт. Сготовили ужин, легли спать, и я, обессиленный, уснул. Но как только пытался пошевелиться, просыпался от боли. Стало понятно, что идти, во всяком случае вверх, у меня не получится. Утром Володя вынес свой вердикт:

– Участвовать в восхождении не сможешь, это ясно. Тебе придётся остаться здесь.

– Я вас подвожу?

– Нет, не подводишь. Ничего смертельного с тобой не произошло. Поэтому мы продолжим штурм, а тебе оставим палатку, газ, продукты. Если будет плохо, жди нас, мы вернёмся сюда где-то через неделю. А почувствуешь себя лучше, спускайся потихоньку в базовый лагерь «четыре двести» – перила на сложных участках мы оставили, оттуда переходи в Чомронг, там спокойно поправляйся. Хотя лучше не пробуй, одному опасно…

Ну, вот жизнь и расставила… Однако «расстановка» только казалась завершённой – основные проблемы были, как выяснилось, впереди. Но пока двойка и тройка восходителей снарядились и двинулись дальше, а я потащился их провожать – до того места, где висели перила. Лежать или сидеть и вправду было бессмысленно: боль, пусть и не острая, а тупая, от этого никак не утихала, а при ходьбе даже чуть-чуть забывалась.

Ребята дошли до ледового кулуара и начали подъём. Володя с Валерой прошли первую верёвку и перестегнулись на вторую. И тут с верхней части кулуара пошли камни. При большой скорости они фырчат в воздухе, этот звук слышал даже я. Раздались крики «камень», кричал Володя и ещё кто-то. По правилам именно так положено подавать сигнал опасности, когда заметишь любой идущий сверху или из-под тебя булыжник, даже самый маленький. Тогда каждый восходитель посмотрит вверх, сориентируется и попробует увернуться. Сам Володя отскочил, а вот напарник по связке не успел. Камень вдарил прямо в него, и Валера повис на страховке. Мне мгновенно вспомнился аналогичный случай в Фанских горах. Здесь картина складывалась посерьёзней: ни раненого, ни убитого альпиниста мы бы своими силами вниз не снесли…

Я смотрел и смотрел, надеясь на чудо. Надеясь, но понимая умом, что чудес не бывает. Однако не зря говорят, что в жизни случаются чёрные полосы, а их сменяют белые. Сейчас вроде прорезалась серая полоса: Валера зашевелился, а потом начал самостоятельно двигаться по верёвке. Обе связки вновь спустились к подножию кулуара. Валера как-то сказочно ожил и во временной эйфории – такое случается – не только спустился, но и без посторонней помощи дошёл до лагеря. Однако дальше стало ясно, что и в его ситуации про восхождение придется забыть: у парня разбита голова и сильно ушиблена правая рука.

Пережив вторую неудачу, Володя невесело смеётся:

– Повезло тебе, Алекс, не будешь неделю один торчать в палатке на шести тысячах, теперь у тебя хорошая компания – вдвоём точно сможете спуститься.

Шучу в свою очередь:

– Балласт удачно сброшен, тренировка действий в экстремальных условиях прошла успешно, теперь флаг вам в руки!

Последний, во всяком случае на этом этапе, вечер проводим вместе. Когда-то будет следующий? Зная, что Валера хорошо поёт, я прошу его:

– Спой ребятам на прощание песню Юры. «Ту самую песню». Только не «про слезы со щёк», а другую.

И Валера, с перебинтованной головой, забывая о боли в руке, поёт нужную песню. Юрину. Может, немного грустную, но правильную и оптимистичную. Под успокаивающий гул газовой горелки. И главное – прямо про нас: что не надо путать конец и кончину и что ещё всё впереди. Правда, горы в песне северные, а у нас южные, азиатские. Но ощущения как раз те, что в песне: беда есть, кручина есть, но жизнь продолжается. И звёзды мы ещё, Бог даст, покачаем.