Непереводимое в переводе

Интересно в этом отношении сопоставить в границах местного деления две довольно далекие группы, такие как интернациональные и локальные реалии, на примере двух очень близких референтам слов: зеннер и гаучо (оба слова в оригинальном написании — Senner, gaucho). Senner и Senn мы находим в БНРС: первое с пометами «бав.» (баварский), «австр.» (австрийский) и отсылкой ко второму, где после пометы «швейц.» (швейцарский) дается перевод — «альпийский пастух». Слово gaucho в том же словаре транскрибируется, но почему-то во мно­жественном числе — гаучос; объяснение — «южноамери­канский скотовод, пастух». В другом словаре (БАРС) гаучо, также транскрибированное, но уже правильно, в единственном числе, имеет более пространное, но не осо­бенно точное толкование: «скотовод испано-индейского происхождения, живущий в прериях» ¹. В толковых слова­рях русского и болгарского языков нет ни гаучо, ни зен­нер; нет их и в СИС и в РЧД, и даже в ЭС и КБЕ. Тем не менее, мы склонны считать, что зенн(ер)—локальная реалия, а гаучо — интернациональная, почти наравне с ковбоем, несмотря на большую популярность последнего (фигурирует в большинстве словарей). Гаучо мы нашли в английских, французских и немецких толковых слова­рях; несмотря на его отсутствие в болгарских справоч­никах, вероятно, нет ни одного болгарского, да и совет­ского мальчика, который не знал бы этого слова; есть по­пулярная сербская песенка о гаучо (композитор Рамбо-сек), переведенная и исполнявшаяся в Болгарии. Извест­ность слова гаучо, точно так же, как и ковбоя, связана, разумеется, не со спецификой его профессии — одной из самых древних и распространенных в мире, а с прису­щим ему налетом романтики («Идеализированный ро­мантический образ свободолюбивого Г. вошел в лат.-амер. лит-ру в 19 в.» — БСЭ); такая же идеализация ха­рактерна и для его североамериканского коллеги ковбоя.

И зенн(ер), и гаучо и ковбой — пастухи, правда, в пазных странах и на разных континентах, на различной высоте над уровнем моря. В болгарском языке имеется множество наименований всевозможных пастухов, глав­ным образом в зависимости от вида скота: овчар, козар, биволар, говедар, кравар, воловар, коняр, магаретар, му-летар, пастир, чобан и т. д., но реалий среди них нет. д вот наименования альпийского, аргентинского и, ска­жем, техасского пастухов мы принимаем в лоно реалий. ц это несмотря на то, что, например, в Болгарии, пасту­хи (чабаны) ведут приблизительно такой же, как у зен-н(ер)ов, образ жизни, тоже на высокогорных пастбищах, подобно им, производят сыр (между прочим, немецкий глагол sennen означает «делать сыр» — БНРС). Тем не менее, при переводе на немецкий язык произведения из жизни таких болгарских пастухов мы не употребили бы слова зенн из опасения придать болгарской действитель­ности не присущий ей колорит. А вот зенн(ер) в перево­де на болгарский язык, в зависимости от случая, либо превратился бы в говедара, утратив часть колорита, но не приобретая нового (это болгарское слово, как было сказано, лишено коннотации), либо сохранил бы свою не­мецкую форму.

III. Временное деление

На основе временного критерия все реалии можно ус­ловно разделить в самых общих чертах на 1) современ­ные и 2) исторические. Чтобы такое деление приобрело реальное содержание, рассмотрим следующие, обуслов­ленные фактором времени, вопросы: 1) связь реалий по предмету и времени и 2) по месту и времени, 3) поступле­ние чужих реалий в язык и 4) один из основных путей такого поступления — через художественную литерату­ру и, наконец, 5) вопрос о знакомости/незнакомости реа­лий, тесно связанный с употреблением реалий вообще и освоением чужих реалий.

65

¹ Во-первых, «гаучо» — не скотовод, т. е. «специалист по скотоводст­ву» (MAC), а пастух или батрак на скотоводческой ферме (БСЭ), и, во-вторых, «прерии» имеются только в Северной Америке, тогда как в Южной бывает «пампа».

64

Связь реалий по предмету и времени

О том, что статус реалии не всегда является по­стоянным качеством слова, мы писали в самом начале главы. Изменение этого статуса во времени видно на примере перехода терминов в реалии и наоборот — реа­лий в термины и другие, нетерминологические единицы.

Некоторые термины, по той или иной причине, обычно связанной с изменением референта (например, устарева­ние машины), постепенно отходят в область истории, пре­вращаясь в своего рода исторические реалии. Обратный процесс связан также с референтом: для вновь созданной машины, детали для входящего в обиход предмета потребовалось наименование, и его находят в старой, освященной годами реалии, которая, таким образом, ста­новится названием нового референта, иногда утрачивая, а иногда и сохраняя связь с прежним; старое слово начи­нает новую жизнь в виде термина.