Непереводимое в переводе

Реалия-предмет, даже в рамках страноведе­ния, имеет широкое значение, которое далеко не всегда укладывается в рамки реалии-слова, будучи элементом внеязыковой действительности (см. также ч. II, гл. 10); реалия-слово как элемент лексики данного языка представляет собой знак, при помощи которого такие предметы — их референты — могут получить свое язы­ковое обличие. По-видимому, чтобы внести ясность в этот вопрос, некоторые авторы² стараются уточнить понятие, употребляя наряду с термином «реалия» и «реалия-слово».

На наш взгляд, термин «реалия» в значении «реалия-слово» достаточно укрепился в переводоведении (это не мешает ему существовать в предметном своем значении в других отраслях лингвистики), чтобы не уточнять его при каждом употреблении; так что в настоящей работе «реалия» — это везде только лексическая (или фразеоло-

¹ См. СИС, ЭС, СЛТ, С-СЛТ. В. Д. Андреев, Б. И. Репин, В. Г. Гак и др.

гическая¹) единица, а не обозначаемый ею объект (ре­ферент).

Отсутствие четкости в терминологии, употребляемой

переводчиками и теоретиками перевода, лингвистами и

лингвострановедами в отношении этого понятия, зыбкие

границы между реалией и «нереалией», между реалией

в переводоведении и реалией в литературоведении и

лингвистике, между реалиями и другими классами лек-.

сики требуют в первую очередь хотя бы приблизительно­

го выяснения содержания реалии как переводоведческо-

го термина. Удобнее всего такое ориентировочное уточне­

ние понятий начать с сопоставлений и проти­

вопоставлений.                                       \

Реалия и термин

В первую очередь бросается в глаза сходство реа­лии с термином. В отличие от большинства лексических единиц, термины обозначают точно определенные поня­тия, предметы, явления; как идеал — это однозначные, лишенные синонимов слова (и словосочетания), нередко иноязычного происхождения; среди них есть и такие, значения которых ограничены исторически. Все это мож­но сказать и о реалиях. Более того, на стыке этих двух ка­тегорий имеется ряд единиц, которые трудно определить как термин или как реалия, а немало и таких, которые можно «на законном основании» считать одновременно и терминами и реалиями. У А. Д. Швейцера есть даже название «термин-реалия»².

Не менее значительны, однако, и расхождения между ними. Реалии без колебания относят к безэквивалентной лексике (БЭЛ), в то время как термины принадлежат в основном к немногим языковым единицам, имеющим пол­ное языковое покрытие в ПЯ, т. е. единицам, переводи­мым эквивалентами.

Термин — элемент подъязыков    науки     спе-

¹ Наряду с реалией-словом возможна и реалия-словосочетание (о форме реалий см. гл. 2).

² Швейцер А. Д. Указ, соч., с. 253. О зыбкости границ между реалией и термином говорит и А. Е. Супрун (подразумевая под «экзотической лексикой» реалии, а слово «реалия» употребляя в предметном значении): «В географических и исторических описани­ях, где имеется необходимость в обозначении соответствующих реа­лий, употребление экзотической лексики закономерно, причем здесь ее роль сближается с ролью терминологической лексики» (см. указ, статью, с. 51).

8

циальной научной литературы — в подавляющем боль­шинстве случаев выполняет назывную функцию; попадая в текст иного жанра, он приобретает, кроме того, и роль средства для осуществления тех или иных стилистичес­ких задач (см. ч. II, гл. 7). Реалия же большей частью связана с художественной литературой, где представляет собой одно из средств передачи местного и временного колорита; в научном тексте реалии неред­ко играют роль заурядных терминов.

Термин обычно распространяется с рас­пространением предмета, наименованием ко­торого он является. Как к себе домой он входит в язык каждого народа, который тем или иным путем знакомится с его референтом. От термина нельзя требовать «нацио­нальной принадлежности»: независимо от своего проис­хождения он — достояние всего человечества, которое и пользуется им, как своей законной «собственностью». Реалия же всегда принадлежит народу, в языке которого она родилась. В отличие от терминов, она проникает в другие языки в общем независимо от знакомства соот­ветствующего народа с обозначаемым ею объектом, чаще из литературы и/или по каналам средств массовой ин­формации. Ее принимают на время, и она гостит у при­нявшего ее народа иногда день, иногда год, а бывает, обживается настолько, что превращается в заимствован­ное слово, обогащая или засоряя язык.

Более того. Есть реалии, и их немало, которые, не будучи терминами, имеют международное рас­пространение (см. гл. 5) и употребляются практи­чески так же широко, как и термины. Но и здесь от по­следних их отличает сфера их применения, как было ска­зано выше, и «неистребимый», даже если он едва заметен, национальный или исторический оттенок.