Неписанная любовь (ЛП)

— Мне неинтересно выслушивать очередные твои извинения, потому что, очевидно, ты не имеешь в виду ни одного из них, — она хмурит брови. — Для того, кто иногда может быть таким милым парнем, тебе не составляет труда превратиться в засранца, и это заставляет меня сомневаться в том, кто же настоящий Рафаэль.

— Эль, я…

Она смягчается на секунду, прежде чем ее взгляд снова становится жестким.

— Знаешь, что меня больше всего беспокоит в твоих извинениях?

— Что?

— Я им не верю, — как и Нико, Элли исчезает в своей комнате, оставляя меня одного разбираться с ядерными последствиями моего неудачного выбора.

Расстроив Элли и Нико, я провожу остаток дня в своей спальне, обсуждая алименты и содержание ребенка с адвокатом и терзаясь от отвращения к себе. В итоге получается, что если Хиллари не выйдет замуж за другого, то я буду оплачивать ее образ жизни, нравится мне это или нет.

Пока Нико и Элли ужинают в одном из ресторанов курорта без меня, страдания составляют мне компанию, пока я оцениваю решения, которые привели меня к этому моменту. Хиллари будет продолжать находить новые способы вывести меня из себя и просить больше денег, так что мне предстоит научиться перестать беспокоиться об этом.

Если я этого не сделаю, то буду продолжать разочаровывать самых близких мне людей.

Моего сына. Себя. Элли.

Я так много работал, чтобы создать ту жизнь, которая у меня есть. Я потратил свои двадцатые годы, пытаясь и терпя неудачи, чтобы приобрести богатство и безопасность, которые у меня есть сейчас, и что теперь? Конечно, я могу позволить себе шикарный отель и все, что пожелает мой сын, но что толку от всего этого, если он не хочет наслаждаться этим вместе со мной?

Когда я просыпаюсь на следующее утро, то не удивляюсь, что сын молчит. Больно быть отвергнутым после того, как у нас был хороший первый день здесь, но, к удивлению, это не так сильно беспокоит меня, как молчание Элли во время нашего похода к водопаду Маноа.

Нико легко заметить издалека по его разноцветным плавкам и туристическим ботинкам, в то время как Элли сливается с линией деревьев в своих темных леггинсах и спортивной футболке. Она идет рядом с моим сыном и несколько раз помогает ему, когда он спотыкается из-за проблем со зрением, а я иду позади них на случай, если я им понадоблюсь.

Нико невероятно независимый, но он не может скрыть, что иногда ему трудно идти с нами в ногу, учитывая плохую видимость во время части похода и общую новизну тропы.

Когда я ловлю его на том, что он спотыкается в третий раз, в моей груди снова появляется неприятное чувство, и я делаю несколько глубоких вдохов и сосредотачиваюсь на том, что находится в пределах моего контроля.

С ним все в порядке.

Он с Элли.

Он только сильнее расстроится, если ты попытаешься выделить его, что он не такой, как все, напоминаю я себе как мантру.

Наконец мы добираемся до водопада, и Нико с визгом бросается к воде.

— Никакого купания! — кричит Элли.

Нико оглядывается через плечо.

— Я услышал тебя в первые десять раз.

Элли смеется, но тут же сглатывает звук, когда я останавливаюсь рядом с ней. Кроме того, что она задала мне несколько основных вопросов о тропе, она делает вид, что меня не существует. Это триггерит прежнего меня, который ненавидит делать других людей несчастными, хотя я достаточно хорошо знаю себя, чтобы понять, что на этот раз это происходит по более здоровой причине.

Из-за стыда за то, что я так на нее набросился и подвел ее.

Нико начинает болтать с другим ребенком, чья семья начала поход за пятнадцать минут до нас, и делится всеми фактами, которые он знает о водопаде и его знаменитой истории.

— Не знаю, как он это делает, — говорю я, чтобы нарушить тишину.

Она напрягается при звуке моего голоса.

— Что?

— Он может так легко заговорить с кем угодно.

— Должно быть, он перенял это от своей тети или кого-нибудь более симпатичного, чем ты, — ее взгляд скользит по мне, а затем снова переключается на Нико.

— Послушай…

Она жестом показывает на моего сына, стоящего в тридцати футах от нас.

— Разве сейчас самое подходящее время?

— Поскольку он занят тем, что заводит нового друга, а я не хочу провести остаток дня в неловком молчании, то да.

— А в чем смысл?

— У меня есть несколько вещей, которые я хочу выкинуть из головы.

Она смотрит на меня незаинтересованным взглядом.

— Думаю, вчера ты уже многое сказал. Не так ли?

— Мне не следовало говорить то, что я сказал.

Ее челюсть сжимается.

Я делаю глубокий вдох.

— Мне стыдно за то, что я позволил своим эмоциям взять надо мной верх, — мой взгляд падает на воду, разбивающуюся о поверхность маленького пруда. — Я не знаю, что делать, — мой следующий вздох вырывается с трудом. — Каждый раз, когда мне кажется, что я делаю шаг в правильном направлении — что, может быть, я наконец-то смогу стать счастливым, — происходит что-то, что в итоге затягивает меня обратно в то же самое темное место.