Непобежденный

Катон, Макрон и оставшиеся в живых из рабочей смены прижались к стене, пропуская гвардейцев в доспехах и с оружием. Когда проход освободился, они подошли ко дну шахты. Катон позволил еще десятку гвардейцев идти в тоннель, а затем приказал людям Сентиака вылезать. Затем полез и сам, а за ним и Макрон. Воздух на поверхности был теплым, сухим и приятным, покрытые грязью воины сидели или стояли согнувшись и тяжело дыша.

Когда Катон смог нормально дышать, то заставил себя встать прямо. Макрон повернулся и поглядел на него.

— Похоже, мы наткнулись прямиком на их подкоп.

— Нет, это они на наш наткнулись, — с горечью ответил Катон. — Мне следовало предположить, что они будут ждать контрподкопа. Я больше не стану недооценивать Искербела.

— О чем ты говоришь, командир? — спросил Макрон, прогибаясь и растирая спину руками. — Просто не повезло. Проклятье, на этот раз они работали очень быстро.

— Нет… нет, я так не думаю.

Катон нахмурился, припоминая подробности схватки.

— Они вышли на наш тоннель не с того угла. Слева, оттуда.

Он показал на стену у башни.

— Так, будто они намеренно хотели копать поперек нашего контрподкопа. Или хотели прокопать выше или ниже, чтобы подобраться к надвратной башне.

Макрон задумался.

— Возможно. Но пока что мы перекрыли им путь. Достаточно, чтобы выиграть время, пока Вителлий наконец пойдет в атаку.

Катон хотел было провести рукой по волосам, но увидел, что она покрыта грязью, и принялся ее чистить, продолжая размышлять. Когда враги наткнулись на их тоннель, ему удалось разглядеть тот, что прокопали они. Он был освещен небольшими светильниками и свечами и уходил далеко, параллельно стене. Нет смысла рыть новый тоннель под углом к стене только для того, чтобы потом свернуть к надвратной башне. Если Искербел хотел перехватить контрподкоп сбоку, было бы куда проще копать прямо. В любом случае, враги работали как проклятые, чтобы вырыть этот новый тоннель… если только…

Катон ощутил, как ему сдавило голову холодом. Противник одурачил его. Совершенно одурачил и унизил.

— Командир!

Катон повернулся на голос и увидел гвардейца на башне, который махал руками, чтобы привлечь внимание.

— Что такое?

— Противник, командир. Они выходят из лагеря.

— Их много?

Дозорный помолчал, а затем покачал головой.

— Не знаю, командир. Похоже, что все сразу.

Катон подбежал к лестнице и забрался на башню. Следом бежал Макрон. Подбежав к зубцам, Катон посмотрел в сторону развалин и увидел, что вся земля позади поселения покрыта идущими к руднику. Их были тысячи.

Макрон стал рядом, тяжело дыша.

— Похоже, они решили не ждать прихода Вителлия. Это избавляет нас от необходимости решать, верить этому ублюдку или нет. Остается лишь надеяться, что мы еще будем в живых, когда в бой вступят остальные гвардейцы.

Катон кивнул и повернулся к дозорному, который поднял тревогу.

— Труби общий сбор. К оружию!

Гвардеец кивнул и поднял бронзовый горн, лежавший в углу башни. Поднес его к губам, сделал глубокий вдох и трижды резко протрубил. Сделал паузу и повторил сигнал, а потом еще несколько раз. Воины дежурной центурии, отдыхавшие у стены, схватили оружие и бросились на стену. На дороге от лагеря показались гвардейцы других центурий, быстро сбегающие вниз, некоторые уже в доспехе, другие же спешно надевали его на бегу.

— Поверить не могу, что Искербел снова устроит фронтальный штурм, — сказал Макрон. — Да еще при свете дня. Не попытавшись сначала снести надвратную башню.

Катон ничего не ответил, глядя на неумолимо приближающиеся полчища бунтовщиков. Смысла атаковать нет, как и сказал Макрон. Как они могут рассчитывать на успех, если в прошлый раз их атаку отбили с такой легкостью?

Все воины когорты заняли позиции задолго до того, как первые бунтовщики миновали развалины и начали строиться перед стеной на расстоянии чуть больше выстрела из пращи. Когорта выстроилась точно так же, как в прошлый раз, первые две центурии заняли стену, третья расположилась за надвратной башней, а четвертая и шестая были в резерве, за стеной. Пульхр и оставшиеся воины пятой центурии стояли еще дальше в качестве последнего резерва. Петиллий и его воины вылезли из тоннеля, вытащив лестницу на тот случай, если противнику все-таки удастся прокопать ход через обвал.

Когда бунтовшики стали строиться, Катон заметил, что осадных лестниц у них почти нет, зато многие несли фашины, прочные вязанки хвороста и веток, чтобы закидывать ров. Большая их часть сосредоточилась на левом фланге римлян, там, где на стене стояла центурия Секунда.

Метелл забрался на башню и подал Катону фетровый подшлемник, шлем и щит.

— Благодарю.

Катон затягивал ремешок шлема, а Метелл глядел на противника.

— Чего они ждут? — пробормотал он.

Катон проигнорировал вопрос. Ответов могло быть несколько. И тут среди врагов зазвучал горн. Вперед вы-ехали двое всадников. Катон сразу узнал Искербела и его могучего помощника. Тот снова поднял горн и затрубил. Лошади двинулись вперед шагом. У обоих были щиты, чтобы прикрыться, если римляне попытаются выстрелить из лука или пращи.