Непобежденный

В декабре 1967 года Брежнев в качестве Генерального секретаря ЦК КПСС посетил Прагу с официальным визитом. Вернувшись, он делился с ближайшим окружением своими впечатлениями от поездки:

— С первых минут, еще в аэропорту, почувствовал что-то не то. Первый секретарь Новотный жалуется на своих членов Президиума. Те норовят отозвать меня в сторонку, а то и напрашиваются на разговор чуть ли не ночью, кроют первого секретаря, который, мол, доведет дело совсем до ручки, если его не убрать. Ребята мои рассказывают, что и им со всех сторон шепчут всякое. Думаю: ну, заварушка тут у них начинается, и каждый тянет на свою сторону, завлекает в союзники. И зачем мне это? Говорю своим: «Готовьте самолет, завтра улетаем. Еще не хватало влипнуть в их внутреннюю склоку. Пусть сами разбираются. Пошли они к такой-то матери!»

Правда, поначалу Брежнев, уверовавший в действенность «личной дипломатии», предпринял попытку сблизить почти в открытую противоборствующие группировки, предотвратить политический кризис и сохранить Новотного, если не на партийном, то хотя бы на высшем государственном посту. В течение восемнадцати часов он без перерыва вел переговоры один на один со всеми наиболее влиятельными представителями чехословацкого руководства. Большинство собеседников требовали отставки Новотного, жаловались на его нетерпимость и самоуправство.

Помощник Брежнева А. М. Александров-Агентов в 1990-е годы вспоминал, как Александр Дубчек со слезами на глазах говорил Брежневу о том, что его, первого секретаря ЦК Компартии Словакии, много лет прожившего в СССР, Новотный отказался включить в состав делегации на празднование пятидесятой годовщины Октября в Москве.

Когда Брежнев спросил секретаря Президиума ЦК КПЧ Иржи Гендриха, считавшегося ближайшим другом Новотного, кого он видит на высших постах — партийном и государственном, Гендрих, не задумываясь, назвал себя. «Когда он вышел, — рассказывал Александров— Агентов, — Брежнев только покачал головой и сплюнул».

Брежнев покинул Прагу со словами: «Поступайте, как хотите!», которые и предрешили дальнейшее развитие событий в Чехословакии. В январе 1968 года партию возглавил Александр Дубчек, искренне веривший в идею социализма «с человеческим лицом». Через несколько месяцев Брежнев спросит Дубчека: «Если у вас социализм с человеческим лицом, то с каким же он у нас?»

Наступила «Пражская весна» с ее бурными дискуссиями по вопросам демократизации партии и страны, многочисленными митингами с требованиями очищения от тоталитарного прошлого, попытками проведения рыночных реформ, отменой цензуры и «либерализацией» средств массовой информации. Летом в Праге уже звучали призывы к выходу Чехословакии из Варшавского Договора. В газетах, по радио и телевидению обсуждались перспективы обретения статуса нейтральной страны и даже вступления в НАТО.

В конце июня 1968 года М. В. Зимянин посетил Прагу по поручению руководства ЦК КПСС «для дополнительного изучения ситуации». Его визит носил неофициальный характер.

Второго июля на заседании Политбюро Михаил Васильевич доложил о результатах своей поездки:

— Положение в Компартии Чехословакии очень острое и сложное. Партия, по существу, расколота. Решения Президиума не выполняются даже его членами. Гонение на активных, стоявших на правильных позициях партийных работников проводится с беспощадной силой. Более двухсот секретарей обкомов и горкомов оказались выброшенными на улицу без какого-либо материального обеспечения.

У меня был длительный и обстоятельный разговор с Дубчеком. Он весьма агрессивно отвечал на мои вопросы, касающиеся возможных мер по стабилизации обстановки в партии и стране. Отрицал, что в стране нагнетается антисоветизм. Я приглашал его приехать в Москву — поговорить, посоветоваться, но он не ответил на приглашение…

— Вы рисуете довольно мрачную картину, — в голосе Брежнева прозвучало недовольство. — Ну и что же нам делать, по вашему мнению?

После секундной паузы Зимянин ответил:

— Мы много говорим, совещаемся, но до сих пор не помогли здоровым силам в чехословацкой компартии выработать программу их борьбы против правых. Надо срочно созвать совещание братских партий и обсудить положение в Чехословакии.

Перечислив меры, которые следует предпринять в целях политического выхода из кризиса, Зимянин выступил против предложения оставить советские воинские части на территории Чехословакии после окончания маневров войск стран-участниц Варшавского Договора, на чем настаивали Н. В. Подгорный, А. Я. Пельше, П. Е. Шелест, Ю. В. Андропов.

В ходе обсуждения выступил А. А. Громыко, который заявил: «Теперь уже ясно, что нам не обойтись без вооруженного вмешательства». Министра иностранных дел поддержал А. Н. Косыгин.

Склонявшийся к политическим методам давления на чехословацкое руководство Брежнев осторожничал: «Нам важно четко уяснить сейчас, не ошибаемся ли мы в оценке событий в Чехословакии. От этого будут зависеть все наши меры». Своим приближенным Брежнев объявил, что в случае потери Чехословакии он оставит пост Генерального секретаря.