Неподходящие (СИ)

— Что будешь, котика? — честное слово, издевательски спросил Эштон дочь, назвав еще ее детским прозвищем. Иза Урис, сидящая прямо напротив нее, растянула надолго губы в улыбке. Как будто специально позволяла Эрин пересчитать все зубы в своем рту и прикинуть, сколько по времени их нужно выбивать.

— Не называй меня так, папа, — на деле лишь шикнула Дример, надеясь, что ее не услышали. Но Маршалл Урис присоединился к Изе в конкурсе, под названием «Кто сильней всего выведет Эрин из себя и первый окажется ночью в земле под мостом.» Чета Урисов лыбились во весь рот, и Эрин отвела взгляд, не в силах смотреть на этих уродов.

Какого они еще посадили своего гадкого сыночка прямо возле нее? Возможно, что Стэна одолевали те же мысли, поскольку он сразу же, как присел, отодвинулся на максимально допустимое от нее расстояние, так, что почти уперся в плечо Джейми Дример. Но нисколько не смущался этому.

— Кадришь мою мамашу, жиденок? — шепнула Эрин, когда официант принес заказанные напитки. Родители отвлеклись на него, так, что теперь эти двое могли поговорить. Обменяться любезностями и мысленными пожеланиями поскорее сдохнуть.

— Я вообще не хотел приходить, — сдержанно сообщил Стэн. Он взял из рук отца стакан со своим томатным соком (какая же это гадость, блять!) и с улыбкой повернулся к ней. Тошнотной улыбкой. — Давай ты сегодня оставишь свой прелестный характер при себе, ладно? Я не хочу потом расспросов от родителей и вообще не хочу испортить этот вечер.

— Ты такой мерзкий, — «от души» улыбаясь, отвечала Эрин, получая от отца в руки крем-соду.

— Взаимно, — ответил Стэн. Они оба давили лыбу. Родители этих закадычных друзей тоже, очень радостные тому, что их дети наконец нашли общий язык. В прошлые ужины такого не было. Та же Эрин смотрела на Стэнли так, что кровь в жилах застывала. В такие моменты до каждого из родителей доходил смысл выражения «убить взглядом». Стэн почти никогда не обращал на такое внимание, но иногда на него все-таки находило.

— Все хорошо, Иза, не переживай! — лепетала Джейми, когда Эштон держал дочь мертвой хваткой, а та подрывалась расцарапать Урису лицо. — Это всего лишь пятно. Уверена, что это мясное рагу отлично смоется, а если и нет, то все равно!

И Стэнли все равно также спокойно улыбался.

— Может ты на тяжелых наркотиках, Урис? — спросила Эрин, уже когда поглощала свою жареную свинину в сливочном соусе. Единственное, что было здесь вкусным и вообще терпимым. — Если на нас сейчас сбросят ядерную бомбу, то хоть тогда на твоей могильной роже пробьется другая эмоция?

— Если на нас сбросят ядерную бомбу, Эрин, я и пикнуть ничего не успею, — ответил Стэнли. Он сделал глоток своего сока. — Но я уверен, что даже тогда ты бы успела еще кучу всякого дерьма сказать.

Эрин замахнулась вилкой. Быстро подметив, что никто из взрослых на них не смотрит, она приставила вилку к жилке еврея на шее. Слава богу, что Дример не умеет пользоваться сраными палочками и всегда ест этим столовым и удачно травмоопасным прибором. Стэн мастерски отправил палочками кусок риса к себе в рот и не говорил ни слова, будто вилка, практически упирающаяся ему в горло, ничуть его не смущает.

Маршалл Урис повернулся к ней. Русоволосая еле успела отстраниться и надеялась сейчас, что мужчина ничего не заметил. Но раввин нахмурил брови и посмотрел на сына. Эрин не видела, каким взглядом Стэнли наградил отца, поскольку тут же уткнулась чуть ли не рожей в свою тарелку. Но Маршалл ничего не говорил и снова вмешался в общий разговор о каких-то невъебенно важных взрослых делах.

Стэнли доел свое блюдо, допил напиток и сейчас спокойно сидел, скрестив руки на груди. Еврей потянулся к своему рюкзаку, порыскал в одном из карманов. Эрин невзначай обратила на него внимание — как никак, этот ублюдок был одет также, как в школе, ни капли не наряжаясь для похода в такое псевдолакшерное место. Еще и рюкзак его предки разрешили ему принести. Небось, нахватал хороших оценок или свои еврейские книжечки на зубок выучил, а может, помог мамке с готовкой пирожков. Сколько вариантов того, что он мог сделать, чтобы его родители так спокойно к нему относились и такое разрешали.

«Аааррр, подонок!» — в мыслях орала Эрин. Она зацепила вилкой сразу несколько последних кусочков свинины, после чего стала жевать с таким видом, будто сейчас сам Урис у нее во рту.

Стэнли отпросился на улицу подышать свежим воздухом, и родители ему разрешили. Он еще схватил свой рюкзак, но никто не посчитал это странным. Кроме Эрин. Она сразу поняла, что проклятый еврей решил сбежать. Нет уж! Раз повелась такая конченая традиция в их ебанутых семьях, значит, мучиться должны все.

Куда съебался, Урис? А как же отвратительный желейный десерт и вопли обеих мамаш про то, какой он полезный? Охуел?!

Но Стэнли никуда не уходил. Эрин выбежала на улицу с таким лицом, будто убеждала остальных в том, что ей тоже срочно нужен свежий воздух, или она вот-вот откинется. Урис глядел на бешеную Дример, стоя чуть дольше от входа, прямо возле одного из окон.