Непогрешимый предводитель

Как бы то ни было, когда вы были там, я сам слушал. И всё пошло так, как я и представлял. Они не желали сотрудничать с вами, они всё скрывали от вас. Они знали, кто ответствен за происшедшее с их президентом, и они собирались сами устроить разборку, не обращаясь ни к какой полиции. Я слышал, как вы сказали им, что получили такую же реакцию от очкарика Генри, который сейчас заправляет «Масками», и слышал, как вы им сказали, что все они глупы и сами нарываются на беду. Я не люблю этих «Алых», и никому из них ни на грош не доверяю, но должен отдать им должное — правильно они поступили, сказав вам не вмешиваться, потому что это не ваше дело.

В тот момент я ещё точно не знал, как они собираются поступить, но предполагал, что это будет какой-то удар возмездия. Я не опасался. Я знал, что мы можем отразить удары и «Алых», и «Масок». Мы — сильная клика, ребята. У нас самый большой арсенал в Риверхеде, никто не может сравниться с нами. Есть ещё одна почти такая же сильная клика, в Калмс-пойнте, но это уже на весь город. Здесь же вся власть у нас, и мы знаем, когда её надо употребить, а когда — нет. Это огромная ответственность. Когда вы в тот день ушли из Гейт-сайда, я думал, что у нас с вами не будет никаких неприятностей, и мы никак не будем впутаны в это дело, судя по вашему разговору с «Масками» и «Алыми». Мы были чисты и непричастны и могли сами постоять за себя против любой из этих клик.

Но так было только до тех пор, пока Мидж не отколола свой второй номер и не спутала все карты.

Глава 5

Полиция соседнего штата обнаружила тело девушки в роще у въезда в маленький городок Турман. Горло у неё было перерезано от уха до уха, а на спине рубцы как будто от хлыста или ремня. Въедливый детектив, вспомнивший сообщение, мелькнувшее в одном из полицейских циркуляров из города, заметил брелок на её браслете, с выгравированным именем Мидж. У себя в участке он нашёл этот циркуляр и позвонил по междугородному в 87-й участок.

Река Харб замёрзла почти целиком, когда Карелла и Клинг ехали по мосту Гамильтон-бридж ранним утром в пятницу, 11 января. Клинг сидел за рулём. Карелла сидел рядом и пытался включить отопление в древнем автомобиле. Эта машина, одна из трёх служебных автомобилей участка, когда-то видала лучшие дни. Оба детектива предпочли бы ехать в собственных машинах, если бы не оформление талонов на бензин, в последние недели влекущее почти бесконечную волокиту. Легче было взять одну из служебных машин, с утра под завязку заправленных горючим.

— По-моему, я разгадал, — сказал Клинг.

— Всё убийство, или что? — спросил Карелла.

— Что он сказал.

— Кто?

— Пачо. Когда он нас повёл вверх, и другой парень загородил нам дорогу. Помнишь? Тру-Блю, второй гопник.

— Да, помню.

— Помнишь, он спросил пароль у Пачо? А тот ответил: «Но-ты-рыдам». Застряло у меня в голове, но, по-моему, я, наконец, догадался.

— Ну? — спросил Карелла.

— Да. У них на спинах этих белых курток нарисованы химеры, правильно?

— Ага.

— Так, а где бывают химеры?

— На зданиях.

— На каких?

— На всяких.

— Стив, ну какое здание в мире самое знаменитое своими химерами?

— Понятия не имею.

— Кончай, прекрасно знаешь.

— Я не знаю!

— Нотр-Дам, — сказал Клинг с торжеством, гордясь своими дедуктивными способностями, на мгновение переведя глаза на Кареллу и улыбаясь. — Понял?

— Нет, — сказал Карелла.

— Не «Но-ты-рыдам», а «Нотр-Дам». Теперь понятно?

— Ерунда какая-то, — возразил Карелла.

— Держу пари, что он именно это хотел сказать.

— Ну, пусть так.

— Знаешь, это меня прямо мучило, а теперь всё в порядке.

— Прекрасно. А вот что тут с печкой, ты не можешь отгадать?

— Нет. Но, Стив, ещё есть вещь, которая меня мучит.

— Какая? А, знаю, не говори. Ты старался научиться ставить нож на кончик лезвия, и чтобы он не падал!

— Нет. Это Августа. Хочу сделать ей предложение.

— Да-а? — изумился Карелла.

— Да, — кивнул в ответ Клинг.

Он говорил об Августе Блэйр, рыжеволосой фотомодели, с которой познакомился девять месяцев назад, расследуя дело о взломе. Карелла воздержался от глупых шуток, видя, что Клинг говорит всерьёз. Шуточки сослуживцев по поводу частых звонков от «Гусси» (как они прозвали Августу) за последние два месяца, уже навязли в зубах, и тем более были неуместны сейчас, когда они сидели плечом к плечу в уютной тесноте машины, все окна которой, кроме переднего стекла, уже заиндевели. Карелла погрузился в возню с печкой.

— Что ты на это скажешь? — спросил Клинг,

— Да не знаю. Думаешь, она согласится?

— Да, думаю, что согласится.

— Ну, тогда делай предложение.

— Так... — произнес Клинг и замолчал.

Они миновали будку сбора платы за проезд по мосту. Позади них осталась Изола, вздымающая громады зданий и башен в свинцовое небо. Впереди среди покатых сероватых холмов неторопливо змеилась дорога в Турман.

— Дело в том, — начал, наконец, Клинг, — что я немного боюсь.

— Чего? — спросил Карелла.

— Жениться. То есть... ну... это такой поворот в судьбе, понимаешь...