Непокоренный. От чудом уцелевшего в Освенциме до легенды Уолл-стрит: выдающаяся история Зигберта Вильцига

Государственный секретарь Джордж Шульц – по словам Визеля, «главный гуманист в команде Рейгана» – позвонил послу в Бонне, надеясь, что тому удастся убедить Гельмута Коля отменить визит в Битбург. Но Коль остался непреклонен: в ФРГ близились выборы, и фотография Коля, стоящего вместе с президентом США с непокрытой головой у могил немецких солдат, должна была упрочить его популярность. В ФРГ 1980-х годов обрел новую популярность неонацизм, и консервативные политики, такие как Коль, не могли не воспользоваться возможностью получить важные голоса сторонников правых[93].

Совет USHMM собрался на срочное совещание. Некоторые члены совета предлагали массово подать в отставку в знак протеста, другие призывали проявить терпение.

Сенатор от Нью-Джерси Лаутенберг вновь призвал не раскачивать лодку. Он утверждал, что лучше оставаться в хороших отношениях с президентом. К тому же до запланированного визита оставалось три недели: могло случиться что-то еще, отчего президент передумает.

Эли Визель встретился с Рейганом в Белом доме, умоляя отменить визит. «Люди всего мира, евреи и неевреи, стар и млад, республиканцы и демократы будут единодушно аплодировать такому решению», – сказал Визель.

Печально улыбнувшись, Рейган ответил: «Слишком поздно». Он только что говорил с Колем по телефону, и канцлер настаивал на том, что если посещение Битбурга будет отменено, то это станет для Германии «национальной катастрофой». «Я не откажусь от своих планов, – заявил Коль газете New York Times. – Если мы не поедем в Битбург, если мы не сделаем того, что совместно планировали, это глубоко оскорбит чувства [немецкого] народа».

19 апреля 1985 года Визель прибыл в Белый дом для получения Золотой медали Конгресса США. В своей речи он удивил присутствующих, обратившись к теме запланированного визита в Битбург. «Мистер президент, это место не для вас, – сказал Визель. – Ваше место – рядом с жертвами эсэсовцев. Я умоляю вас придумать что-то еще, найти другой способ, другое место».

В последующие недели 53 сенатора подписали коллективное письмо с просьбой об отмене визита. Почти триста других правительственных чиновников отправили письмо канцлеру Колю, побуждая его отказаться от намерений. Бывший сержант штаба армии США Джим Хайвли в знак протеста вернул свои награды за Вторую мировую войну.

Будущий визит Рейгана отразился и в поп-композициях. Группа The Ramones записала песню My Brain Is Hanging Upside Down: Bonzo Goes to Bitburg («У меня едет крыша, а Бонзо едет в Битбург»), имея в виду фильм «Бонзо пора спать», в котором Рейган снимался вместе с шимпанзе. Фрэнк Заппа выпустил песню Reagan at Bitburg («Рейган в Битбурге») явно сатирического звучания: с тромбонами и ксилофонами.

Президент только усугубил ситуацию, так высказавшись в защиту своего решения: «Они [члены СС] были злодеями: все мы знаем о преследованиях и прочих ужасах. Но на этом кладбище 2000 могил, и средний возраст тех, кто там лежит, – около восемнадцати лет. Я не думаю, что должен стыдиться посещения кладбища: всех этих юношей тоже можно считать жертвами нацизма. Хотя они сражались в немецкой форме, их заставили это сделать, заставили выполнять отвратительные желания нацистов. Они были такими же жертвами, как жертвы концентрационных лагерей».

Ничего более возмутительного Рейган просто не мог сказать. Приравнивание немецких солдат к жертвам Холокоста было, по словам раввина Александра Шиндлера, президента Союза американских еврейских конгрегаций, «неприкрытым оскорблением еврейского народа». Член совета музея Хадасса Розензафт, прошедшая через Освенцим и Берген-Бельзен, в отчаянии позвонила Визелю.

«Как он мог? Как у него такое с языка сорвалось?» – вопрошала она.

За два дня до запланированного визита Рейган сказал заместителю главы своего аппарата: «Я знаю, и вы, и моя жена Нэнси тоже не хотели бы, чтобы я это делал, но… история докажет, что я прав. Если мы не сможем примириться и через сорок лет, мы не сможем сделать это никогда». В программе визита Рейгана было заявлено лишь одно изменение – посещение концлагеря Берген-Бельзен, однако этот жест был явной уступкой общественному мнению, и многие считали, что от него будет только хуже. Менахем Розензафт, сын Хадассы и консультант совета USHMM, назвал программу пребывания президента «частью грязной сделки».

Нужно было надавить на Рейгана и заставить его все же отказаться от своих планов. И Зигги вышел в эфир.

Начиная с 1960-х годов комментатор Барри Фарбер был известен радиослушателям южным тягучим выговором, любовью к деталям и острым умом. Его интервью в прямом эфире нью-йоркской радиостанции WMCA собирали бо́льшую аудиторию, чем любое другое шоу на американском радио.

«Мы приглашали Зигги на мое шоу по ряду вопросов, – вспоминал Фарбер, – и когда нам потребовалось мнение пережившего Холокост, нам снова очень повезло с Зигги».

Интервью вышло в эфир 1 мая 1985 года – менее чем за неделю до запланированного визита Рейгана в Битбург.