Непокорная невеста

- Зачем мы только тащили сюда свои старые кости? Чтобы посмотреть, как вы тут веселитесь?

Джулиана и Кейр недоуменно уставились на нее, а Раймонд расхохотался еще пуще.

Дагна неодобрительно покосилась на свою подругу.

- Нечего тут зря болтать. Надо спасать Марджери от лорда Феликса.

- От Феликса? - Джулиана вскочила на ноги. - При чем здесь Феликс?

- Потому что эта дорога ведет в замок Монсестус, - объяснила Дагна.

Джулиана покачала головой:

- Не может быть. Феликс не мог сговориться с этим...

Раймонд протянул к ней руку, и цепь оглушительно зазвенела. Он тут же пристыженно убрал руку. Разве может он, человек опозоренный и потер-певший поражение, хоть как-то ее утешить.

Джулиана не видела его жеста. Или сделала вид, что не видит. Она опрометью бросилась к своей лошади.

- Скорее скачем!

Раймонд тяжело вздохнул:

- Эх, был бы у меня мой рыцарский конь.

Он обернулся к Кейру и спросил:

- То-то я смотрю, сэр Джозеф сидел на коне, показавшемся мне знакомым.

Кейр смущенно откашлялся и отвернулся.

- Можешь взять моего коня. Все равно он из твоей конюшни.

- Это конюшня леди Джулианы, - поправил Раймонд, однако тут же сел в седло, боясь, что Джулиана ускачет, не дождавшись его.

Валеска спрыгнула на землю.

- Я поскачу вместе с Дагной, так что Кейр может забрать моего жеребца. Но сначала... - И она протянула Раймонду его оружие: длинный меч, короткий меч, боевую палицу. В последнюю очередь Валеска почтительно сняла с седла рыцарский щит и с поклоном протянула его Раймонду.

На щите красовался герб: вздыбленный медведь с ощеренной пастью. Раймонд посмотрел на знакомую эмблему, потом погладил Валеску по голове:

- Спасибо, мой верный оруженосец.

Луна клонилась к горизонту, Освещая своим тусклым светом дорогу, ведущую к замку Монсестус. Джулиана поскакала вперед галопом, так что остальным пришлось ее догонять. Раймонд словно прирос к рыцарскому коню, чувствуя необычайный прилив сил. Ему хотелось скакать навстречу ветру, размахивая мечом и издавая свой боевой клич.

Но воевать пока было не с кем. Для того чтобы освободить Марджери, понадобятся не слепая отвага, а изобретательность и здравый смысл. Поэтому Раймонд подавил свой воинственный порыв и нагнал Джулиану.

- Зачем ты несешься сломя голову? - спросил он. - Не хватало еще, чтобы ты упала и свернула себе шею.

С этими словами он потрогал свою шею, на которой по-прежнему болтался ошейник с вырванной цепью.

- Будь поосторожней, - прикрикнул он. Джулиана кивнула, переводя лошадь на рысь.

- Спасибо за совет, - сухо бросила она. Лошади в такт стучали копытами, и этот мерный звук помог Раймонду успокоиться. Однако его мысли сразу же обратились к похищенной Марджери, и Англичанин, почувствовав волнение седока, снова перешел на галоп.

- Помедленнее, - мстительно сказала Джулиана.

- Как прикажете, миледи, - вежливо ответил Раймонд, очень гордясь своей сдержанностью.

Однако Джулиану куда больше занимала цепь, висевшая у него на шее.

- Тебе очень тяжело?

По правде говоря, Раймонд и не думал о цепи. Ему приходилось носить оковы и потяжелее, однако ее тон и взгляд задели его за живое.

Еще бы - вид ошейника внушает ей отвращение!

А как может быть иначе? Ведь это позорное клеймо, напоминание о рабстве. Уж он-то знает это досконально.

Оковы - это страшно. Утратив способность свободно двигаться, мышцы разрушаются, тело начинает гнить заживо. Прощай, молодость, прощай, сила.

Сарацины свели его с ума, сломили его. И это произошло дважды: в жарком Тунисе и в холодной Англии.

Раймонду жутко было вспоминать, до какого состояния довели его тунисские мучители. Но и в Англии он был не лучше - выл, рычал и метался, как дикий зверь.

И Джулиана это видела. Она надеялась, что он будет ей опорой и защитой, а он обманул ее ожидания да еще и напугал ее.

Раймонд остановил коня. У него тяжело вздымалась грудь, лицо исказилось мукой. Остальные тоже остановились, обернулись к нему.

Джулиана коснулась его щеки прохладными пальцами и в отчаянии спросила:

- Что, шея болит? Или руки? А может быть, у тебя что-то повреждено внутри?

Ее медные волосы, словно языки пламени, развевались вокруг бледного лица. В глазах читалась такая тревога и любовь, что Раймонд чуть было не усомнился.

- Что ты имеешь в виду?

- Может быть, сэр Джозеф и его люди нанесли тебе какую-то рану?

Раймонд тряхнул головой: конечно, она о нем заботится - ведь у нее сейчас каждый меч на счету.

- Нет, сэр Джозеф меня не ранил.

- Почему же у тебя такое выражение лица?

Ее руки гладили его по лицу, и это было очень приятно, хотя больше всего Раймонд хотел в этот момент ускакать куда-нибудь прочь.

- Кандалы - это ерунда, - хрипло произнес он. - Кейр их потом снимет.

Кейр, должно быть, отлично понимал, что происходит в душе его друга.

- Я так и не смог вытащить секиру из дуба, - сказал он. - Да и теперь от нее все равно не было бы никакого проку - лезвие безнадежно испорчено.

- Не нужно торопиться, - сказала Джулиана. - Если кандалы не причиняют тебе боль, то с ними можно и подождать.