Непонимание (СИ)

Ночью я спал неспокойно. Мне снилась комната Тома и розовые зайцы, скачущие по ней под аккомпанемент гитары ее хозяина, завывающего о своей несчастной любви. Проснувшись утром как обычно за десять минут до звонка будильника, я с тоской осознал, что даже блаженных полутора часов покоя и тишины до автобуса мне больше не полагается. Каулитц уже был в моей комнате, с совершенно невозмутимым видом сидя за моим компьютером. Он близко, насколько позволял козырек кепки, наклонялся к монитору и, клацая клавишами, набирал что-то в поисковике.

- У тебя, что, своего компьютера нет? – Возмущенно прохрипел я со сна.

- Предки Интернет отрубили, чтоб я ночью не сидел, - отозвался он, не поворачиваясь. – Вставай уже, сегодня на завтрак булочки с орехами и изюмом. И какао.

В подтверждение своим словам Том взял с блюдца, стоящего рядом с монитором, булочку и откусил от нее. Жует он с открытым ртом, и все крошки посыпались прямо на клавиатуру…

- Ну, что ты делаешь-то? – Вскочил я. Том повернулся и вопросительно посмотрел на меня. – Обязательно надо было жрать над клавиатурой? Смотри, теперь она вся в крошках!

Каулитц отложил кусок и, перевернув клавиатуру клавишами вниз, потряс ее.

- Теперь она снова чистая.

Я злобно фыркнул, натягивая брюки. Из рюкзака Тома, свисающего со стула, я вытащил вчерашний ватман, теперь уже красочно разрисованный фломастерами наподобие граффити с наклеенными картинками из журналов, в середине которого красовался незатейливый список мероприятий плана «завоевания».

«1. – Выеснить кто нравиться Билу.

2. – Если это ни я – покалатить тово.

3. – Если это все жи я – завоивать ево.»

- Нравится? – Спросил Том, кивая на ватман. – Я полночи рисовал, старался.

- Лучше б ты с таким же усердием немецкому языку учился. Десять ошибок в трех предложениях – это, действительно, постараться надо.

- Ой, отстань. Кстати, сегодня я намерен приступить к воплощению плана в жизнь.

Взяв ручку и корректор, я аккуратно исправил ошибки и вытащил Каулитца из-за компьютера. Впереди ждут тяжелые времена.

- Итак, пункт первый – выяснить, кто нравится Биллу, - говорил Том, пока мы шли по школьному коридору в класс. – Каким образом мы можем это сделать?

- Ты же план составлял, ты и должен был продумать все ходы, способы и варианты развития событий.

- Я продумал! Э-э-э-э… Мы можем положить в его сумку жучок и прослушивать его разговоры…

- Где мы возьмем жучок?

- Густав, кто из нас робототехникой увлекается? Ты сделаешь жучок.

- Я не могу найти поломку в своем роботе, а ты от меня требуешь прослушивающее устройство смастерить. Моего опыта на это еще не хватит.

- Вот сволочь, такой план испортил. – Я уронил челюсть от такого заявления. – Ладно, раз тебе в лом… Тогда мы можем устроить за ним слежку, как тебе?

- Ты слишком заметный и вообще не умеешь прятаться.

- А ты? Хотя нет, ты слишком пухлый, тебя тоже заметят.

- Я не пухлый! Сейчас вообще не буду тебе помогать!

- Густи, на правду не обижаются!

- Тогда, я полагаю, и ты не обидишься, если я скажу, что ты – необразованный, нечистоплотный, наглый, невыносимый… идиот!

Каулитц пожал плечами в ответ на мои слова, чавкая жвачкой.

- Зато я девочкам нравлюсь, а ты нет.

- И что, что ты девочкам нравишься? Ты же на мальчиков переключился.

- Ну, не совсем же. Я бы сказал, что я – бисексуал!

- Еще один. Вот, развелось-то, это что, эпидемия какая-то? Кто-нибудь знает, где можно сделать прививку от бисексуализма?

- Не драматизируй, Густи. Расслабься, жизнь прекрасна, посмотри, какой сегодня хороший день!

Толкнув дверь, я вошел в кабинет и остановился от неожиданности, тут же почувствовав, как в мою спину врезался Каулитц. Анжела, заметив нас, с влажным звуком отлипла от Билла, крепко обвивая шею того руками. Сам Билл, красный как вареный рак, видимо, от удовольствия, испуганно вытаращился на нас и попытался оттолкнуть от себя главную красавицу и, по совместительству, главную стерву класса.

- О, привет, мальчики! – Сказала она. – Вы многое пропустили. Билл доказал нам всем, что он не пид*рас, а нормальный парень!

Послышался одобрительный гул и смех наших одноклассников, которым довелось присутствовать при этом. Билл, наконец, расцепил цепкие когти Анжелы и быстро отошел от нее, вытирая губы. А сзади хлопнула дверь, обдав меня потоком воздуха.

Я выскочил вслед за Томом, чуть не свалив с ног учителя немецкого, пробормотал что-то невнятное про плохое самочувствие и побежал туда, где последний раз мелькнули дреды Каулитца.

В туалете никого не было. Я постоял немного, переводя дух – в животе кололо, со спортом я, увы, не дружен, поэтому даже небольшая пробежка по школьному коридору вызывает одышку. Каулитц, скорее всего, ушел через черный выход, и мне его уже не догнать. Придется ехать за ним, как бы он чего не натворил. Второй день пропускаю уроки, боюсь, это скажется на моей успеваемости…

Я собрался уходить, но тут в одной из кабинок послышалось шевеление и чуть слышимый всхлип. Кто-то шелестел бумагой и обиженно бормотал. Подойдя к кабинке, я постучал и спросил:

- Том, это ты там?

Шорох прекратился.