Непорочная куртизанка

— Вот тут ты ошибаешься! Конь не мой, и я не заплатил за него ни пенни. Просто сделал одолжение другу и согласился объездить гнедого. Хотя сомневаюсь, что он стоит таких трудов. — Молодой человек презрительно оглядел несчастную скотину. — Но человек должен делать для своих друзей все, что может, не так ли?

При виде Клариссы он поклонился, не слезая с седла.

— Счастлив возобновить знакомство, мадам. Считаете, мой брат хорошо правит?

— Более чем, — улыбнулась Кларисса, отчаянно пытаясь вспомнить, который это из близнецов.

— Я Себастьян, — понимающе улыбнулся молодой человек. — Не смущайтесь, мадам. Не многие могут различить нас, когда мы не стоим рядом.

Кларисса немедленно прониклась к нему теплыми чувствами.

— Вы очень добры, сэр, что пожалели меня!

— Вовсе нет! — восхищенно улыбнулся он. — Могу я сказать, как идет вам эта шляпка?

— Можете, сэр, но комплименты должны быть адресованы вашему брату, — в свою очередь, улыбнулась она. — Это он выбирал и оплачивал мой туалет и все, что на мне надето. Я тут ни при чем.

Глаза Себастьяна удивленно распахнулись: очевидно, он не ожидал такого быстрого и чистосердечного ответа. Молодой человек взглянул на Джаспера, но тот продолжал хранить смиренный вид.

— Джаспер, друг мой, тебе только что сдали одни козыри.

Надев шляпу, он снова поклонился Клариссе:

— Мои поздравления, мистрис Кларисса Ордуэй.

— Что он хотел этим сказать? — спросила Кларисса, глядя вслед скачущему по дорожке молодому человеку. — Какие козыри?

Джаспер снова подхлестнул лошадей и спокойно ответил:

— Себастьян, очевидно, думает, что ты способна довести игру до конца. Он не знает, что тебе обо всем известно. Но если станет расспрашивать, ничего не открывай — пусть остается в неведении.

— Разумеется, — согласилась она. — Но какое это имеет значение?

— Потому что я лгу, — брезгливо поморщился Джаспер.

С самого раннего детства он был приучен ненавидеть всякий намек на обман. Джентльмены не обманывают. Это такая же аксиома, как необходимость платить по карточным долгам. Но в этом случае он решил, что гнусное требование дяди заслуживает столь же гнусных мер.

— И что теперь?

Она без труда поняла его мысли, потому что обучалась в той же школе. Ее отец высек бы обманщика кнутом.

— Для того чтобы получить наследство, необходимо спасти падших женщин, — коротко ответил он.

— Падших женщин?

— Да, по завещанию дяди мои братья тоже должны привести на путь истинный заблудшие души, — сардонически усмехнулся он.

Прежде чем ответить, Кларисса немного подумала.

— Но что мешает ему осуществить тот же самый план?

— Ничего. Я очень на это надеюсь, — коротко ответил он. — Мне противно, что всем троим приходится плясать под непристойную мелодию дядюшки. Единственный способ отплатить ему — играть в ту же игру. А теперь видишь: навстречу нам едет экипаж с тремя дамами. Я хочу, чтобы ты смотрела строго вперед, пока я им кланяюсь.

Кларисса кивнула и устремила взор к горизонту, чувствуя, как в нее впиваются три пары глаз. Дамы, прикрываясь веерами, ответили улыбками на поклон Джаспера.

— Но почему мне нельзя смотреть на них?

— Тайна, дорогая. Я хочу, чтобы ты оставалась тайной, которая вызовет немало слухов. К вечеру в салонах и за обеденными столами только и будут гадать, кто ты такая и откуда взялась.

— Неужели люди так интересуются вашими делами? Вы такая важная персона?

— Если это сказано, чтобы меня осадить, то пуля прошла мимо цели. Я не считаю себя важной персоной, но человек моего возраста, происхождения и предполагаемого состояния — завидный жених в глазах каждой девицы, выставленной на брачном рынке, а также ее матушки. Если меня видят с какой-то женщиной, всех интересует, насколько опасна соперница. Поверь, я буду рад, когда объявление о нашей помолвке появится в «Газетт».

— Но я думала, что у вас нет состояния и поэтому приходится угождать дяде, — нахмурилась Кларисса.

— Верно. Без моей доли состояния виконта Брэдли поместья Блэкуотеров перейдут в другие руки. Но большинство людей об этом не знают, включая родственников, которые вечно ждут от меня подачек. Обо всем известно только братьям. Остальные видят лишь титул, лондонский дом, поместья и ужасно неуютную, но внушительную фамильную развалину в Нортамберленде.

— Если вы все всем объясните, как объяснили сейчас мне, вас больше не будут осаждать мамаши, которым не терпится выдать замуж дочерей-дебютанток, — заметила Кларисса.

— Какая же ты простушка! — усмехнулся он. — Если правда о состоянии моих дел выйдет наружу, меня начнет осаждать длинная очередь кредиторов, унаследованных от моего отца, и, возможно, уже к вечеру я окажусь в долговой тюрьме Флит.

Клариссе не понравилось, что ее назвали простушкой, но, похоже, в этом случае она действительно плохо знала жизнь.

— А вам никогда не хотелось найти хорошую жену?

Он бросил на нее хмурый взгляд исподлобья:

— Не было желания подвергать женщину, особенно ту, которая мне нравится настолько, чтобы разделить с ней жизнь, этакой аристократической бедности.

— Очень благородно с вашей стороны.