Непосредственный человек

Время — позднее, чем следовало, и я зашел дальше, чем следовало, и тот момент, когда я мог применить свободную волю, вскинуть руки и крикнуть ликующей толпе «No mas»[9], давно упущен. Вот я и решил, что такова воля народа: чтобы я до конца участвовал в празднестве.

Так было тогда. Теперь мы едем домой к Тони, мы — Тони, мисс Блейлок и Уильям Генри Деверо Младший. Втиснулись втроем на переднее сиденье принадлежащего Тони «ниссана станца». Тони и Мисси не позволили мне тихонько прикорнуть на заднем сиденье. Атосу и Арамису требовался Портос. Один за всех и все за одного на переднем сиденье, «станца» добросовестно карабкалась по темным пустынным улицам к дому Тони, спрятанному в лесу высоко в Рэйлтонских горах: за домом склон становился слишком крутым, и там уже не стали расчищать и строить. Мисси поглаживала внутреннюю сторону моего бедра, но я не придавал этому значения, потому что она более многозначительно гладила внутреннюю сторону бедра Тони и к тому же курлыкала негромко и покусывала мочку его уха. Возможно, конечности Мисси работают в унисон, правая рука вынуждена подражать левой и она не может гладить внутреннюю сторону бедра Тони левой рукой, если не будет делать то же самое правой — с моим бедром. Переднее сиденье «ниссана» рассчитано на двоих, а не на троих, и места для укромности чувств не остается.

— Зеленый! — возвестил я. На светофоре, перед которым мы остановились, сменился цвет.

— Ревность! — прокурлыкала Мисси. Она и Тони играли в ассоциации, и Мисси, видимо, решила, что я присоединился к игре.

— Зеленый свет! — пояснил я.

— «Великий Гэтсби», — уверенно ответил Тони. — Легко!

Не видя другого выхода из этой путаницы, я молча указал на светофор, где зеленый свет сменился желтым как раз в тот момент, когда Тони поднял голову.

— Луна! — сказала Мисси, заприметив светило. — Зеленая луна. Луну делают из зеленого сыра.

Я покачал головой.

— Рифмуется с луной? — уточнила Мисси.

Включился красный свет. Тони нажал на газ. Мы проехали под красный свет.

— Я пас, — сказала Мисси.

— Я тоже, — подхватил я.

— Вы не можете, — заспорила она. — Это же ваша загадка.

— Приехали! — сказал Тони, заруливая на подъездную дорожку.

— Ох ты! — сказала Мисси. — Мне так надо пи-пи.

Мы все выбрались из машины. Мисси проскакала по шиферной дорожке и вверх по ступенькам и нетерпеливо топала ножками, пока Тони подбирал ключ. В его доме всего один санузел, и поскольку даже минута ожидания категорически исключалась, я свернул за угол и покапал на гортензии.

Закончив, я вошел в дом и застал Тони в маленькой комнате за кухней, в задней части дома. Подозреваю, он укрылся там, чтобы не слышать звонкую струйку Мисси в сверхъестественной тишине пустого дома. В одном углу комнаты — дорогущий компьютер, монитор, лазерный принтер, все расставлено на дизайнерской оргмебели. Тони купил все это добро оптом по распродажному каталогу, с невероятными скидками, как он в ту пору оптимистически заявлял. Беда в том, что эти приборы отказываются друг с другом сотрудничать, и все университетские компьютерные специалисты, как они себя величают, сколько ни бились, так и не подключили систему к интернету. У каждого из них имеется свое объяснение, в чем загвоздка и что нужно исправить. Заметив, что Тони установил в том же углу свою старенькую электрическую печатную машинку «Смит-Корона», я подумал, может, мой зять Рассел сумел бы помочь ему.

— Словно комната умершего ребенка, — пожаловался Тони так грустно, что я чуть не растрогался.

— Тебя отсношали, — согласился я.

В отдалении послышался шум сливающейся воды, и Тони изогнул бровь.

— Ты хоть изредка мечтаешь быть одиноким и красивым? — спросил он.

Он ухмылялся мне в темноте, и я невольно ухмыльнулся в ответ.

— Я онлайн и готов к обмену данными, — гордо заявил он. — А ты уж и забыл, когда в последний раз подключался.

Этим он меня задел за живое, и я назло включил компьютер, который с ходу, настойчиво гудя, врубил максимальную скорость. На мониторе появилось нечто небывалое. Каждый символ клавиатуры отражался на экране, заполняя его от края до края, и весь этот бессмысленный текст стремительно полз вверх. Строку, исчезавшую за верхним полем, тут же заменяла другая, появлявшаяся внизу, и все — сплошная чушь. Как хорошо, что Уильям Оккам до такого не дожил.

— Это и есть твой обмен данными? — съехидничал я.

Тони вздохнул.

— Вынуждает усомниться в старой теории, будто бесконечное количество обезьян, печатающих на бесконечном количестве машинок, способно в итоге породить великий американский роман, да, Хэнк?

Мы еще немного понаблюдали, потом Тони выключил бесполезный агрегат, и в тишине мы услышали, как Мисси где-то пищит от восторга. Оказывается, она обнаружила на задней веранде джакузи. Мы смотрели в кухонное окно, как Мисси раздевается с типично пьяным проворством. Лишь обнажившись полностью, она заприметила нас в окне — двух мужчин среднего возраста, — уперла руки в пышные бедра и склонила голову набок, словно спрашивая: «И что?»

Тони помахал ей рукой.

— Следи за мной, — ткнул он меня локтем в бок, — учиться никогда не поздно.