Непостоянные величины

Шок не отступил до утра. Роман механически выключил будильник, механически вскипятил чайник и забросил в бокал два пакетика — с чабрецом и с малиной. Механически переоделся, обулся, отворил дверь.

— Здорово, Ромашка! — обрадовался Саня.

Он сразу же потушил окурок.

Роман сообразил, что не посмотрел в глазок перед выходом.

— Как жизнь молодая? Как Василиса?

Роман ошалело глядел на вора.

— Кинула тебя, что ль?

Роман молчал.

— Угадал. Значит, не любила тебя. Если б любила, то не бросила бы. Будь ты петушилой, и то бы не бросила.

Этажом выше, дрогнув, затормозил лифт. Двери со скрежетом разомкнулись. Последовал миг затишья, сменившийся твердыми шагами.

— Кто тебе поможет, Ромашка? — спросил Саня почти ласково. — Отец? Мать? Мать — это да. Это самый близкий человек в мире. Мать прощает. Кошек душить начнешь — простит. Людей резать — тоже. Обманешь ее — она поплачет и снова простит. Ближе матери никого нет.

Наверху раздались глухие удары в дверь. Наверное, обивка смягчила.

— Почему, думаешь, я тебя не наказываю? — продолжал Саня. — Ты передо мной уже столько раз провинился, а я тебя постоянно прощаю. Потому что я тебя люблю.

Серия настойчивых глухих ударов.

— Эх, люблю я тебя! Дури в тебе много, но сердце у тебя светлое, Ромашка. Этим ты мне и нравишься. Хлюзда, зато со светлым сердцем. Я ведь не просто так здесь. Я ведь помочь тебе должен. Жизнь тебя переломает, если Саня не вмешается. Если Саня не растолкует, что к чему…

Роман, как загипнотизированный, смотрел на соседа. Истрескавшиеся тонкие губы бывшего зэка сжимались и разжимались, мелькали неровные желтые зубы.

Наверху вновь послышались шаги. Звук приближался, и вскоре на шестом этаже очутился высокий моложавый брюнет. Искорки в глазах и распахнутая улыбка придавали его лицу ребяческое выражение. Брюнет был одет в серый кардиган, застегнутый на все пуговицы, в узкие голубые джинсы и обут в практичные кеды. Незнакомец остановился.

— Мир вам! — сказал он задорным голосом, пряча руки в карманах.

— Ты кто? — поинтересовался Саня.

— Можно сказать, никто, — бойко отрекомендовался брюнет. — Меня тут ваш разговор привлек.

— Еще раз: ты кто? — повторил раздраженно сосед.

— Ростислав я.

Ростислав бодро вскинул вверх согнутую руку с зажатым кулаком.

— Откуда такой красивый, Ростислав?

Саня не впечатлился приветствием и продолжал, сидя на корточках, сверлить глазами незваного гостя.

— Да какая разница? — добродушно произнес брюнет, будто речь шла о чем-то несущественном. — Вы пацана учите, так? Воспитание подрастающего поколения — достойное занятие. Мне, например, в детстве объяснили, что нужно быть внимательным и не доверять чужим дядям.

С этими словами Ростислав подмигнул Роману. Тот задержал на брюнете бессмысленный взгляд. Росток, ростовщик, Ростов, Ростислав. Отрасль, подростковый, на вырост.

— До тебя не доходит? — голос Сани выражал крайнее нетерпение. — Думаешь, нарисовался тут набушмаченный фраер, затрещал и…

Ударом с носка в подбородок Ростислав застал блатного врасплох. Голова Сани отдернулась, и он затылком врезался в стену.

Роман подумал, что это дикая ошибка. Вора бить нельзя.

— Учиться надо всегда и везде, — сказал Ростислав Сане. — Нужно быть внимательным, я же говорил только что.

Завалившийся набок Саня прохрипел. Опершись, он попытался подняться и опрокинул консервную банку с окурками. Ростислав с короткого размаху опустил ногу соседу на поясницу. Как кирпич уронил. Раздался резкий сдавленный выдох.  Саня словно переломился и уткнулся щекой в пол.

— Опять ты невнимательный, — укоризненно сказал Ростислав. — Рассеянный. Самоуверенный.

— Я тебя выебу, — проскрежетал Саня.

— Давай без грубостей.

Ростислав подошвой прижал его голову к полу и обратился к Роману:

— Это чудо здесь живет?

Роман будто очнулся.

— Да, — вымолвил он и указал пальцем на соседскую дверь.

Ростислав кивнул и сказал Сане:

— Достань ключ из кармана. Быстрей. Сейчас я уберу ногу, а ты медленно встанешь и отопрешь замок. Затем мы мило побеседуем. Наедине.

Саня в испачканной пеплом тельняшке, кривясь, в точности выполнил указания Ростислава. Когда они скрылись в квартире блатного, Роман пожалел, что легко отпустил брюнета в волчье логово. Даже раненый, Саня способен на что угодно. Исподтишка ножом пырнет или выкинет что-нибудь не менее подлое.

Надо постучаться.

Или не надо?

Обошлось. Улыбчивый, как и прежде, Ростислав скоро перешагнул порог. Дверь за ним вмиг захлопнулась.

— Не волнуйся насчет него. На днях он выметается из вашего дома, — сказал брюнет. — С концами.

— Правда?

— Если соврал, то его выметут оттуда вместе с рыбьими скелетами.

— Как вам удалось?

Роману следовало кланяться в ноги незнакомцу в сером кардигане, а он городил чушь.

— Окурки он, например, убрать не согласился, — Ростислав посмотрел  на пол. — Не уважает, гад, чужой труд.

— У меня совок есть с щеткой, — пробормотал Роман.

— Давай лучше прогуляемся. Если не торопишься, конечно.