Неповторимая ночь на острове

Бьянка откинулась на спинку стула, на мгновение мир вокруг нее перестал существовать. Молоток аукциониста в последний раз опустился, торги завершились, она проиграла. Как? Как она могла допустить это?

Аплодисменты, вызванные оскорбительно высокой ставкой Драгунова, постепенно стихли, но сердце Бьянки по-прежнему отчаянно колотилось в груди. Она не в силах была пошевелиться. Она подвела деда. Аллегра сказала, что ей нужно будет просто предложить свою цену, но она не смогла этого сделать. Мысль о том, что она потеряла браслет, не укладывалась у Бьянки в голове. Ее переиграли, и кто? Лев Драгунов!

Придя в себя, Бьянка встала, щеки ее горели от пережитого унижения. Льва нигде не было видно. Наверное, расплачивается за браслет.

У нее возникли подозрения. Неужели он явился на этот аукцион и выложил круглую сумму за браслет только для того, чтобы заставить Бьянку представлять его компанию? Нет, это предположение было слишком нелепым. Впрочем, существовал способ выяснить истинные намерения Драгунова.

Она должна встретиться с ним лицом к лицу.

Лев ждал. Его терпение сослужило ему хорошую службу, как и подслушанный им обрывок разговора о браслете между Бьянкой и Аллегрой. Теперь он наконец получит то, что хочет. Бьянка Ди Сионе будет плясать под его дудку.

Он стоял возле двери, ведущей в аукционный зал, и наблюдал за Бьянкой. Она оглядывалась по сторонам, ее лицо было искажено от гнева. Очевидно, она искала его, человека, который лишил ее драгоценной безделушки. В этом она ничем не отличается от других женщин: сверкающие камни лишают их рассудка.

Теперь ему не нужно преследовать ее, упрашивая представлять интересы его компании. Его источники проявили себя с самой лучшей стороны. Как только Бьянка начала осторожно наводить справки о браслете, выставляемом на аукцион, Лев тут же вмешался, убедив продавцов в искренности своих намерений. Он уговорил их ни при каких обстоятельствах не принимать предложения, которые поступят до аукциона, заверив, что при любом раскладе удвоит ставку.

Теперь, когда Лев доказал, что его банковский счет вполне достоин нью-йоркского общества, он хотел войти в элиту делового мира. И поможет ему в этом Бьянка Ди Сионе. Очевидно было, что она пойдет на что угодно, лишь бы заполучить браслет, а значит, ей придется подчиниться его воле.

Однако условия изменились. Теперь ему нужно было не только заставить Бьянку представлять его компанию, чтобы выудить у нее информацию, необходимую для реализации выстраданного плана мести. У Драгунова были и другие виды на эту женщину. Она встала у него на пути, пренебрежительно отозвалась о нем и его компании, теперь она за это заплатит. Он не только воспользуется именем Ди Сионе, чтобы расчистить себе путь в общество, двери которого до сего дня были закрыты для него, русского, который добился всего сам. Он позаботится о том, чтобы семья Ди Сионе никогда не забыла его имя.

— Как вы могли? — Разгневанный голос Бьянки вернул Драгунова к реальности.

Он обернулся. Щеки Бьянки пылали от ярости, глаза метали молнии. Лев смотрел на нее с холодным спокойствием.

— Это просто… невероятно! Вы сделали это только потому, что я отказалась работать с вами. Я знала, что от вас можно ждать неприятностей, знала, что вам нельзя доверять.

Ее громкий голос привлек внимание окружающих. Лев улыбнулся, глядя на ее пылающее лицо, в глазах Бьянки сквозило отчаяние. В гневе она выглядела еще прекраснее, в ней бушевала страсть, глаза сверкали, и ему вдруг захотелось прижаться к ее губам в поцелуе.

— Мне и в голову не могло прийти, что вам так нужен этот браслет. — Лев поднял брови, глядя на Бьянку с высоты своего роста. Он говорил нарочито спокойно, зная, что его холодный голос лишь усилит ее раздражение. Он купил браслет, о котором она так мечтала, и тем самым унизил ее, точно так же, как она унизила его там, в женевском баре, отказавшись представлять интересы его компании.

— Вы же видели, что я делала ставки. Вы все равно что украли у меня этот браслет.

Теперь его гнев не уступал по силе ее гневу, никто не мог назвать его вором и уйти безнаказанным.

— Вы можете думать обо мне все, что вам заблагорассудится, мисс Ди Сионе, но никогда, слышите, никогда не смейте называть меня вором.

Обвинение, которое она швырнула ему в лицо, вернуло его в те дни, когда он жил на улицах Санкт-Петербурга. Он сжал кулаки, стараясь сохранять спокойствие и не показывать Бьянке, что она ударила его в больное место.

— Мне нужен этот браслет.

В ее голосе звучал едва слышный намек на отчаяние. Любой другой не заметил бы этого, но у Льва был острый слух.

— Мне жаль, что я лишил вас желанной безделушки.

— Зачем он вам понадобился? — Она не отрываясь смотрела на него. Голос ее звучал уже более спокойно, но в глазах все еще пылал гнев.