Неправильный мертвец

Затем расцепил и что-то быстро нацарапал на клочке бумаги. – Если повезет, через день-два мы его поймаем.

– Если повезет? Спасибо, утешили, – простонал Куп, так и держась за голову. Жизель похлопала его по спине. – Я ведь принес вам амулет. Разве с его помощью нельзя приволочь сюда эту дохлую задницу?

– Мы еще не изучили его свойства, – отозвался Вулрич.

– И никто в штате не знает, как разрушить проклятие мумии? – спросила Жизель.

– Как я понимаю, доктор Лупински помочь не в силах?

Все повернулись к экрану, но кот не вылез. Только надпись внизу мигнула: «Мне жаль».

– Как и всем нам, доктор, – вздохнул Вулрич. – Но не бойтесь. Я послал за умниками из отдела чудотворных древностей. Если кто и разберется с проклятием мумии, то только они. Сейчас явятся.

Комната погрузилась в неловкое молчание. Маленький мозг навернул несколько кругов по аквариуму, Вулрич подтолкнул к краю стола чашу с карамельками, но Куп и остальные покачали головами. Чтобы не встречаться взглядами, все глазели по сторонам. Кот доктора Лупински снова явил себя миру, но улегся спиной к экрану. Наконец Морти откашлялся:

– Итак, мистер Вулрич… что это за коллекция монстров у вас на стенах? – Под ошарашенными взглядами Купа и Жизель он лишь плечами пожал: – Тишина меня нервирует.

– Ой, да ерунда, – беззаботно ответил Вулрич. – Кто-то собирает фотографии и слайды с отпуска. А я вот головы.

– Никто не собирает слайды с отпуска, – буркнул Куп.

– Да ладно! С каких пор?

– С тех самых, как человек обрел дар речи и смог сказать:

«Мне не интересны твои слайды».

– Хм. А я их обожал в детстве.

– С тех пор мы изобрели колесо. Любой может поехать в любое место и увидеть все собственными глазами.

– Кроме вот таких голов. – Морти повернулся всем телом, разглядывая коллекцию. – Никогда еще не видел ничего подобного.

– Благодарю.

И вдруг он замер и нахмурился:

– Это ведь не человек? Вон там, наверху.

Вулрич оглянулся через плечо:

– Нет. Это вендиго. Они могут имитировать любой вид.

– И кого он имитировал перед смертью? Жуткая рожа.

– Вообще-то мою жену.

– Ой. – Морти сглотнул.

– Вот что случается, когда решаешь обсудить головы на стенах, – заметил Куп.

Вулрич развернул кресло и посмотрел на вендиго:

– Ну, жена бывшая. Конечно, она не все время так выглядела. Только в полнолуние.

– Она оборотень? – предположила Жизель.

– Нет. Просто стерва. И я держу вендиго на виду, чтобы не забыть, почему мы расстались.

– Где ваша жена сейчас?

– В Венском музее.

Куп задеревенел. Жизель и Морти ахнули. Кот снова сбежал.

– Да не среди экспонатов, – раздраженно проворчал Вулрич. – Картины она там развешивает. Если честно, мне кажется, вы куда сильнее помешаны на этих головах, чем я сам.

Куп оглядел кабинет:

– Поверьте, это не так. Единственное настенное украшение, на котором я когда-либо был помешан, – это постер с мисс Июль. Мои славные пятнадцать лет.

– Я думала, ты помешан на своем хомячке, – сказала Жизель.

– Оставь Шаму в покое.

– Шаму?

Куп вскинул руки:

– Давайте, пока не явились ребята из чудотворных древностей, минутку просто порефлексируем в тишине.

Все замолчали.

– Чокнутый хомяколюб, – прошептал Морти.

Раздался стук, и Вулрич тут же откликнулся:

– Войдите.

Дверь приоткрылась, и в кабинет частично просунулась полная женщина в белом лабораторном халате и «кошачьих» очках на цепочке.

– Купер, это доктор Буэльман из отдела чудотворных древностей, – представил Вулрич. – А доктор Картер не с вами?

– Здравствуйте, – с легким немецким акцентом поздоровалась Бульэман. – Доктор Картер не смог прийти.

– Занят работой?

– Эм-м… да…

– Почему вы не заходите? – спросил Куп.

– Просто так, – очаровательно улыбнулась доктор Буэльман.

– Дело в проклятье, верно? Потому и Картер не пришел. И вы сами не хотите ко мне приближаться.

– Разумеется, нет! – возмутилась она. – Просто мне не нравятся… э… комнаты?

– Вы можете избавиться от проклятья? – спросила Жизель.

– Хархуф пользуется древней системой заклинаний, с который мы не совсем знакомы.

– Иными словами, я теперь повязан с мертвым душегубом, который жаждет моей смерти, – подытожил Куп.

– Насчет душегуба – это домыслы, – возразил Вулрич.

– Думаете, он желает угостить нас обедом?

– Есть и хорошие новости, – будто и не заметив вопроса, продолжила доктор Буэльман. – Древнеегипетские проклятья по большей части шаблонны. Вы можете отделаться фурункулами.

– Фурункулами?

– Или вас покусают шакалы.

– Не бойся, Куп, в Лос-Анджелесе шакалов нет, – успокоила Жизель.

– Это магические шакалы, так что они могут появиться где угодно.

– Ох.

– Еще саранча. Или вашу душу высосут через глазницы.

– Мама всегда говорила, что меня доконает выпивка, а вот про шакалов ни слова, – проворчал Куп.

– Или про саранчу, – добавил Морти.

– Подумайте вот о чем, – улыбнулась доктор Буэльман. – Все это не смертельно, так что у вас есть небольшой шанс остаться в живых.

– Искусанным, в фурункулах, облепленным саранчой и без души. Это и есть ваша хорошая новость?

– Конечно, нет. Она в том, что обычно проклятому выпадает всего одна или две из этих напастей.

– Выбирать можно?

Буэльман медленно покачала головой:

– Увы, нет.