Неправосудные приговоры к смертной казни

При проверке показаний Хабарова на месте совершения преступления Хабаров показал место изнасилования и убийства М., а также место, где спрятал труп. Эти показания полностью соответствуют обстоятельствам дела и месту обнаружения трупа девочки (т. 1, л. д. 105–108).

В ходе следствия Хабаров среди предъявленных ему на опознание фотографий опознал на одной из них М. (т. 1, л. д. 88).

Свидетель Якшин О. В. пояснил, что 29 апреля 1982 г. в 18 часу он видел, как М. шла по поселку. Она прошла старый пост ГАИ и свернула на тропинку в лес. Больше он ее не видел.

Эти показания свидетеля Якшина подтверждают объяснения подсудимого Хабарова о месте, где он увидел девочку.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, смерть М. насильственная и наступила в результате механической асфиксии, вследствие удавления петлей, о чем свидетельствует: наличие петли-удавки на шее, признаки острой механической странгуляции (асфиксии), а также после снятия петли – характерной циркулярной странгуляционной борозды. На шее трупа обнаружены телесные повреждения, характерные при сдавливании органов шеи руками. На лице были обнаружены множественные ссадины и кровоподтеки, причиненные незадолго до смерти. У М. на девственной плеве и на слизистой влагалища обнаружены свежие разрывы и кровоизлияния, которые могли быть причинены при введении во влагалище тупого твердого предмета, каким является мужской половой член в момент напряжения (т. 1, л. д. 18–24).

Заключение судебно-медицинского эксперта подтверждает объяснения Хабарова о том, что он закрывал М. рот рукой, душил руками за шею и изнасиловал ее.

Кроме того, по заключению криминалистической экспертизы, на пиджаке и брюках Хабарова обнаружены волокна ткани с колготок М. и с нитей обшива ее пионерского галстука. На одежде М. обнаружены волокна ткани с пиджака Хабарова. На их одежде обнаружены одинаковые растительные остатки (т. 2, л. д. 61–66).

Кроме того, в подногтевом содержимом Хабарова обнаружены микрочастицы волокон с платья и фартука М., а в подногтевом содержимом М. – микрочастицы волокон с брюк Хабарова (т. 2, л. д. 80–82, 87–88).

По заключению биологической экспертизы, волосы, обнаруженные и изъятые с лица и одежды М., являются волосами с головы человека и сходны между собой. При сравнивании их с волосами Хабарова различий не обнаружено (т. 2, л. д. 135–143).

Кроме того, в пятне крови, изъятом с бедра М., обнаружена сперма, происхождение которой от Хабарова не исключается (т. 2, л. д. 149).

Таким образом, вина Хабарова в покушении на изнасилование О. 16 и 20 апреля 1982 г., сопряженное с угрозой убийством, а также в изнасиловании малолетней М., повлекшем особо тяжкие последствия – смерть потерпевшей, и в умышленном убийстве М., сопряженном с изнасилованием, и с целью скрыть другое преступление – доказана, и его действия правильно квалифицированы по ст. 15, ч. 2 ст. 117, ч. 4 ст. 117, п. «е» ст. 102 УК РСФСР.

Свое преступное намерение в отношении О. Хабаров не смог осуществить по независящим от его воли обстоятельствам, а именно – активное сопротивление потерпевшей, вмешательство посторонних граждан.

Весь характер действий Хабарова в отношении О. свидетельствует о его намерении изнасиловать ее.

Утверждение Хабарова о том, что он не хотел убивать М. опровергается тем, что смерть потерпевшей наступила от сдавливания шеи завязанным галстуком. Об умысле на убийство говорят и последующие действия Хабарова в отношении потерпевшей.

Органы следствия действия Хабарова в отношении Г. квалифицировали по ч. 2 ст. 206 УК РСФСР как злостное хулиганство. С такой квалификацией действий Хабарова согласиться нельзя.

По делу установлено, что Хабаров, зайдя в котельную бани № 17, каких-либо хулиганских действий не совершал. Он не подчинился требованию Г. выйти из котельной и в ответ на это ударил ее ладонью руки два раза по лицу, после чего ушел. Каких-либо телесных повреждений Г. причинено не было.

При таких обстоятельствах действия Хабарова следует переквалифицировать с ч. 2 ст. 206 УК на ч. 2 ст. 112 УК РСФСР, как нанесение побоев, не повлекших за собой кратковременного расстройства здоровья.

По заключению амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы от 13 июля 1982 г., Хабаров психическим заболеванием не страдает, а обнаруживает признаки умственной отсталости – олигофрении в степени дебильности с моторной анемией. Вместе с тем он способен дифференцировать свое поведение, приобретать трудовые навыки, социально адаптироваться, может отдавать отчет в своих действиях и руководить ими. В период правонарушения Хабаров находился в состоянии простого алкогольного опьянения, поступки его были целенаправленными, связанными с конкретной реальной ситуацией.

Поэтому в отношении инкриминируемого ему деяния Хабарова Г. Л. следует считать вменяемым (т. 1, л. д. 140).

Судебная коллегия согласна с заключением данной экспертизы. При назначении Хабарову меры наказания судебная коллегия учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности Хабарова.