Непредвиденные происшествия в экспедициях

Темнота не позволяла рассмотреть, где находится сбежавший рабочий. Разбрелись по ближайшим зарослям, на него наткнулся бригадир: он увидел ползущего Александра. Промокший, заплаканный, с остекленевшими глазами, он пытался уползти в таёжную темноту. Саша потерял рассудок, он вторил какие-то непонятные слова, его рот, словно был забит ватой. Долго пытались выяснить намерения рабочего, но установить причину его исчезновения так и не удалось. Критическая температура не снижалась. Гнатишин понимал, что исход может закончиться плачевно. В экспедициях предприятия каждый год от укусов энцефалитных клещей погибали работники, а некоторые переходили в разряд инвалидов, поэтому геодезист, качаясь от усталости, первым впрягался в носилки, давая пример своим поступком, что нужно торопиться. Утром одежда была просохшей, поэтому продвигались сравнительно быстро. Через некоторое время начинали запинаться, а затем спотыкаться, но, изнемогая, люди шли и шли. Как только больной начинал произносить какие-то слова, хотя они были нечленораздельны, все дружно останавливались на отдых. Давали больному пару глотков тёплого чая из фляжки и вновь впрягались в носилки. Изнурённые, промокшие путники порой падали, медленно поднимались и вновь продолжали передвигаться. Иногда это происходило молча.

К великому счастью, на площадке находился вертолёт, экипаж, увидев крайне утомлённых экспедиционных работников, с которых стекали ручейки дождевой воды, сразу же завёл двигатель, и вертолёт с больным отправился в ближайший населённый пункт. Бригада осталась продолжать работать, с Александром полетел Гнатишин. К прилетевшему вертолёту подъехала машина скорой помощи, главный инженер сопровождал Александра до больницы.

На крыльце больничного учреждения долго сидел Гнатишин в ожидании сведений об Александре. Крупные капли дождя медленно падали на стропила старенького крыльца, их стук был монотонным, громким, словно они ударялись о барабан.

Дверь заскрипела, показался пожилой врач, одетый в изрядно поношенный, не очень опрятный светлый халат.

«Как называется экспедиция, в которой работал парень?» — спросил врач, потирая рукой свою полысевшую голову. «Экспедиция № 27» — ответил Гнатишин, поднявшийся со ступенек. «Поздно доставили»,- грустно проговорил врач.

С тех пор прошло много лет, теперь заслуженный работник геодезии и картографии Российской Федерации Владимир Николаевич Гнатишин работает генеральным директором Дальневосточного аэрогеодезического объединения, но как только вспоминает тот случай, у него сразу начинает щемить сердце.

В бригаде появились волчата

Эвенк Миргачан тащил завёрнутых в куртку волчат, крича на всю тундру: «Поймал двух маленьких волков, кусаются, царапаются, идите смотреть!» Бригадир Николай Калабин попросил принести добычу к инструменту. Геодезист не мог отойти от нивелира, чтобы не нарушать систему измерений. Только задний реечник не мог оставить свой пикет, поэтому он стоял в пятидесяти метрах от собравшейся у нивелира бригады. Серые зверёныши оказались очень забавными. Они походили на щенков от овчарки. Маленькие хищники вначале пытались вырваться из рук Миргачана, но вскоре успокоились, всем захотелось их погладить и взять на руки. Их молниеносные взгляды перебрасывались с одного человека на другого, но стоило кому-то заговорить, волчата устремляли свои взгляды на говорящего человека. Эвенк пояснил, что у волков прекрасно развит слух, поэтому они реагируют мгновенно, но обоняние и зрение гораздо слабее.

Миргачан рассказал, что он спокойно прорубал визирку, заросли оказались на редкость густыми, от бригадира удалился с прорубкой метров на шестьдесят, вдруг уткнулся в огромное упавшее дерево, оно не совсем свалилось, вершина зацепилась за стоявшие рядом лиственницы. Решил обойти и осмотреть, в какую сторону сместить направление визирки. Неожиданно под вывороченными корневищами дерева мелькнула серая тень. Полез в темноту, там прижались друг к другу два сереньких зверька, когда начал протягивать к ним руки, они стали издавать какие-то призывающие звуки. Эвенк осмотрелся, чтобы не попасть на растерзание волчьей стаи. Если серые хищники захватили бы лежащего человека около своего логова, то смерти бы не миновать. Миргачан рассказал потом, как стая озверевших волков однажды напала на спящего в берлоге медведя и в результате загрызла его, схватка длилась долго, два волка тоже погибли, всего зверствовало волков около берлоги полтора десятка.

Бригадир стал интересоваться, что теперь делать с волчатами, но все вдруг единогласно закричали, что их нужно оставить в бригаде. Калабин противиться не стал, хотя понимал, что за ними нужен специальный уход. Волчата быстро освоились, они с удовольствием лежали на руках, прижимались и пытались даже лизнуть лицо. Миргачан смастерил им ошейники и сделал поводки. Волчат по очереди стали брать на ночь в спальные мешки. Они ели почти всю пищу, которой питались экспедиционные работники.