Непрекрасная Элена

Сейчас поезд движется по реке, обманчиво похожей на обычную — с берегами и стеной леса поодаль. Если бы еще почва не качалась, если бы деревья не танцевали на волнах, было бы и вовсе легко поверить в надежность ориентиров и легкий путь аж до самого озера…

— Капитан, берег как-то… прогнулся, — испуганно шепнул впередсмотрящий.

— Выправится, — пообещал капитан, не оглядываясь.

Еще раз бережно погладил полированное стекло иллюминатора. Прикрыл глаза, вслушался в теплую, живую дрожь. Чуть улыбнулся. Если бы этот корабль отцепить от прочих, он бы набрал ход! Но, увы, нельзя. Три колесника усердно трудятся, плотно поставленные цугом. Тянут баржи. Над передовым и замыкающим кораблями качаются под умеренным боковым ветром дозорные шары с наблюдателями. Теперь нет иного способа заглянуть за кроны деревьев, за поворот реки. Хотя, по слухам, уцелели где-то далеко на юге, в огненной пустыне, богатые старые города: там поддерживаются в рабочем состоянии беспилотники, там живы старики, умеющие наладить систему слежения. Пусть система сбоит через раз, зато дает огромный обзор.

С беспилотников уже теперь были бы видны ощеренные клыки переката, удушающего и без того узкий фарватер: более ста лет назад судоходный канал после подвижки грунтов не вполне удачно восстановили серией взрывов, и, увы, с тех пор не чистили и не углубляли.

Капитан помнил о близком перекате и потому вынужденно направлялся в рубку. Хотя предпочел бы весь поход проспать в каюте, пьяным до невменяемости!

Постояв у порога, капитан нажал ручку, резко выдохнул и шагнул через порог.

— Что с небес? — вслух подумал начальник поезда.

Он не обращался к капитану передового колесника прямо, хотя сидел в его ходовой рубке, занимал его кресло.

Капитан молча прошагал к навигационному столу. Погладил истрепанную карту, вроде бы собрался что-то сказать… Подушечки пальцев тронули обозначенный красным и черным перекат — близкий, но пока спрятанный за изгибом реки. Рядом имелись значки: пламя, косой крест, оскаленная пасть. То есть угроза пожаров из-за стекающих в низины болотных газов, риск встречи с фанатиками и неведомая опасность, связанная с чудовищами. Капитан кивнул главе дозорных. Тот без слов понял знак и передал его, как сигнал. На палубе стали отмахивать флажками запрос смотровым в корзине. Скрипнули канаты, позволяя шару подняться повыше. Благо, туман сегодня мал, а облака — высоки. Потянулось томительное ожидание…

— Движение по курсу, — доложил глава дозора, в бинокль изучая мелькание флажков верхнего впередсмотрящего. — Дикари. Числом до трех сотен, и мы не видим остальных, кто может скрываться в лесу. Вооружение… отсутствует? Согласно солидарному мнению наблюдателей, племена кочуют через реку на плотах и вплавь. Есть помеха по фарватеру… что-то застряло. Нет: это, кажется, временный мост. Дозор сомневается.

— Что-то застряло, дозор сомневается, — передразнил начальник поезда, стараясь не терять показного покоя. — Ну и люди у вас, кэп. Того и гляди, выскажут рекомендации всему поезду. А то и приказ отдадут!

Капитан промолчал и нехотя убрал руку с верёвочного телеграфа. Он внятно читал мысли начпоезда на его гладком лице, лишенном морщин опыта и возраста: мол, со старым придурком нельзя сработаться. А еще капитан видел, как растет раздражение юнца. Сейчас дошло до мысли: старик капитан — больной слабак. Пока вслух это не высказано, но начпоезда особенно бесит собственное молчание. И то, что старый капитан обозначает свое мнение по каждому важному вопросу. Хотя происходит из малого города и даже там не имеет поддержки.

— Что, кэп, струхнул? — вслух поиздевался начпоезда. — Ха! Кое-кто потеет от простого упоминания о дикарях. Не сиди я тут, в рубке, кое-кто бы уже велел сбросить ход, а то и встать на якоря. Зачем? Они — полузвери. Мы — истинные люди. На борту силовая команда со спиннерами, снаряженными на мейтара! У бойцов из Оссы лучшая на юге выучка. — Начпоезда остро глянул на капитана. — И подчиняются они только мне.

Капитан кивнул и промолчал. Он знал причину словесной бравады. Поезд состоит не только из людей Оссы. Юнцу трудно управлять опытными походниками чужих городов, почти все старше, и смотрят как-то… с сомнением? Словно им нет дела до Оссы и до личного статуса начпоезда, входящего в многочисленный род крупнейшего из городов побережного союза.

— Течение сильнейшее, впереди перекат и узость, — нравоучительно сообщил начальник поезда. Закинул ногу на ногу и стал рассматривать свои начищенные сапоги. — Если сбросить давление в котлах, не хватит тяги. Разве я должен говорить все это? Нет, я произношу слова капитана! Ели бы у нас был настоящий капитан, о да… Но твой город, старик, ничтожен, как и ты сам. Он дал походу один колесник и двадцать тюков малоценного груза. Вас, пожалуй, вовсе не стоило включать в поход, уж точно не по заслугам ваш корабль идёт передовым. Полный ход. Приказ ясен, кэп?