Хотару провел нас к одной из комнат на первом этаже, отпер дверь ключом, которых у него оказалась целая связка в кармане, и впустил нас в небольшую комнату, в которой стояло несколько диванов, книжные шкафы (много книжных шкафов) и широкое черное зеркало у стены. На диванах лежали пледы, и Ти Фей тут же к ним бросился, заворачивая свои ноги. Я помялась, но все же решилась тоже укутаться, пока Хотару что-то делал с зеркалом. Ничего волшебного я в этой комнате не видела, кроме волшебно мягких покрывал.
— Кто тут все это устроил? — спросила я. — Я хочу сказать, все эти обои, мебель, все такое?
— Все я. У меня было много свободного времени, — засмеялся Хотару, не отвлекаясь от своего дела. Он вытащил из шкафа блестящую черную коробку, к которой были прикреплены разноцветные шнурки, и обратился к нам:
— Пообещайте, что не испугаетесь, ладно? Здесь ничего опасного. Даже для вас.
— Мы видели настоящих драконов!
— Это может быть даже пострашнее, — усмехнулся Хотару. — Хотя когда-то человечество не мыслило себя без него.
Мы пожали плечами, переглянувшись. Хотару щелкнул чем-то на коробке, раздался тихий, едва различимый гул, и черное зеркало как ожило. По его экрану сначала пробежала как будто бы рябь, а потом она сменилась изображением, четким и ярким, как на фотографии, только вот фотографии неподвижны, а картинка на зеркале была все время в движении. Откуда-то послышались голоса людей, которые общались так, словно нас здесь не было, а затем музыка, и люди продолжали вести себя, как ни в чем не бывало. Я бросила взгляд на Ти Фея: он смотрел на происходящее серьезно, нахмурив брови, но не казался испуганным. Я же была готова практически умереть от страха, и теперь уже не была уверена, связано ли это с моей реакцией на человеческое волшебство, или с тем, что происходящее никак не хотело укладываться в мозгу.
На зеркале тем временем появилось изображение леса смерти, и я удивилась тому, каким живым, красивым и блестящим он выглядел. Это уже ни в какие ворота не лезло.
— Что это? Как это? Откуда это? — спрашивала я, испуганно прижавшись к плечу Ти Фея. — Что за колдовство?
— А ты что скажешь? — спросил Хотару у Ти Фея. Мой друг медленно вздохнул, а потом улыбнулся:
— Я не так сильно испуган, если честно. Я читал об этом в книгах. Телевидение.
— Ну, почти так. Это кассета, — ответил Хотару. — Невероятный артефакт, свидетельство того, как жили люди почти пол тысячелетия назад. Как жил наш мир. И заодно мой любимый сериал.
Люди на «кассете» продолжали говорить, кто-то смеялся, но я не понимала их языка. А вот Ти Фей в какой-то момент рассмеялся, сощурив глаза и дернув ногой. Я посмотрела на него, как на прокаженного, и отодвинулась.
— Извини, извини, — еще смеясь, сказал он, — просто правда смешная шутка была.
— Ты знаешь этот язык?
— Ну, мы в монастыре только и делали, что учились. Так что я знаю много языков. Этот в их числе. Очень много народа его использует, на самом деле, половина империи Рассвета. Материковая половина.
Люди на «кассете» как будто спокойно жили свои жизни, в своих домах, работали на своих работах, но все равно все в них казалось мне странным. Их одежда была совсем не такой, какую мы сейчас носили, их жилища выглядели иначе, даже их лица и прически отличались. Как ни старалась, я не могла поверить, что эти существа родом из того же мира, что и я, и мне откровенно казалось, что это что-то инопланетное, чуждое. Если бы здесь не мелькали кадры с лесом смерти, я бы и в самом деле решила, что кассета — дело рук пришельцев. Но я знала этот лес, я не могла ошибаться, ведь я была там. Не более десятка лет назад, когда я посещала империю Рассвета, мы проезжали именно этот лес смерти, и я прекрасно помнила его голые деревья, тянущиеся к небу, его разрушенные широкие дороги и маленькие улочки, убитые годами запустения. Но на этих кадрах он был настолько живой и оживленный, словно в нем непрерывно жили миллионы человек, как в огромном муравейнике. Я не могла сомневаться, что это не подстроено. Лес смерти был полон жизни. Лес смерти был живым.
— Не знаю, как ты сделал, чтобы картинки говорили и двигались, — негромко сказала я, не отрывая взгляда от происходящего, — но я, кажется, верю в это. Значит, когда-то леса смерти были населены людьми?
— Хватит называть их лесами! Это города. Мегаполисы. Когда-то центры жизни на этой планете!
— А теперь — мертвые земли, — задумчиво произнес Ти Фей.
Я почувствовала, что с меня хватит. Достаточно. У меня тут весь мир рушится, а эти двое ведут себя так, словно рассказывают мне анекдоты!
Я резко встала, сбросила с себя покрывало и закрыла глаза рукой, чтобы не видеть происходящего на черном зеркале.
— Не хочу больше это слушать! Я ухожу. Ти Фей, ты со мной?
Он испуганно поднял на меня глаза и поплотнее запахнул покрывало на своих плечах.
— Я хочу досмотреть, Кью… Извини…
— Как хочешь, — я почувствовала укол обиды, такой сильный, словно Ти Фей предал меня, решив остаться. — А я пойду… Спасибо за поддержку.