Непревзойденная Скиталица Кью: Последняя Заря (СИ)

Мы с Ти Феем увлеченно читали историю о том, как Красная Шапочка разговаривала с волком, и Ти Фей объяснял мне, что говорящий волк — это не глупости, а волшебство, когда Хотару заглянул в нашу комнату и растерянно спросил:

— А где геймпад?

Я вытащила его из своего кармана и потрясла им в воздухе. Хотару протянул руки, но я не дала.

— Не-а! Ты совсем дурной стал из-за этой ерунды. У тебя тут настоящие огры ползают, а ты нарисованных колотишь!

— Я же объяснял, — потянул Хотару, — я не хочу рисковать своей жизнью.

— А я не хочу рисковать своим заданием! Ты сказал, что у тебя есть штука, которая быстро ездит.

— А, ну да, детка, — Хотару почесал в затылке. — Но только она еще не совсем починена.

— Что? Ты дурак, что ли? Как можно целыми днями пялиться в игру, когда у самого детка не починенная стоит?

— Ну простите. Ладно. Давайте я вас отведу туда и все покажу. Только геймпад отдай.

— Отдам когда твоя детка поедет.

Хотару горестно вздохнул и согласился на мои условия. Ти Фей похихикивал, смотря на нас, а под конец сказал, что я просто мамочка. Я не поняла этой фразы, но ничего выяснять не стала.

За завтраком я спросила, что за тетка стоит в парке рядом, выяснила, что это императрица, и как-то смутилась. Ти Фею я по секрету сказала, что написала свое имя на памятнике императрице, но тот рассмеялся и сказал, что она не обидится. После его слов мне стало легче, хотя я и сама понимала, что каменная женщина вряд ли затаит на меня зло.

После мы вышли на улицу и вернулись на большой проспект, по которому шли несколько дней назад, когда Ти Фей перенес нас к воде. На этот раз мы чувствовали себя на нем немного свободнее, рассматривали дома и их внутренне убранство, прекрасно сохранившиеся товары в лавках. Ти Фей нахватал кучу мусора, я спросила, как он собирается тащить все это на себе аж до самого Струт’гада, и он с огромной печалью выбросил почти все, кроме розового прямоугольного футляра с нарисованным кактусом — очень уж он ему приглянулся.

— Только не хвастайся никому, — предупредила я, — у нас вообще-то не любят тех, кто пользуется вещами из Лесов Смерти.

— Не буду, — Ти Фей довольно улыбался. — О, а давайте еще сюда зайдем! О небеса, сколько тут всего!.. Зонты! Одежда!

Он был так счастлив, что я не могла ему ничего запретить.

Лишь к обеду мы добрались до начала проспекта и до огромного дома, который был нашей целью. Хотару сказал, что это вокзал. Я не любила вокзалы, но жаловаться не стала.

В этом месте заброшенность ощущалась сильнее всего. Я уже так привыкла к мусору, что почти не замечала его, но в здании не было вообще ничего кроме мусора: все предметы были поломаны, стекла побиты, пол пробит, в стенах было множество дыр. Хотару объяснил, что в какой-то момент поезда из город перестали ходить, и люди, не успевшие покинуть его, в ужасе и гневе громили вокзалы. Ти Фей был как-то напуган этим местом и жался ко мне.

— Кью, давай ты пойдешь вперед? — предложил Хотару. — Тут тоже всякие твари ошиваются…

Я закатила глаза и обнажила саблю. Вот так храбрец.

Ти Фей отпустил меня, но тут же бросился за Хотару, а я уверенно пошла вперед.

Моя сабля увлажнилась кровью пары крыс, но большей опасности мы не встретили. Хотару провел нас через здание на перрон, где стояло несколько брошенных поездов, и среди них был тот, который мы искали. Странный, с несуразно длинным носом, этот поезд стоял в окружении других и отличался, кажется, только этой своей формой, а в остальном был точно таким же. Я не понимала, почему Хотару выбрал именно его, а он тем временем любовно погладил поезд и с нежностью в голосе сказал:

— Вот она, моя детка. Сапсан!

— Сапсан? — переспросила я. — Так это клюв?

— Это аэродинамическая форма, Кью.

— Ай, да все равно! Мне важно только то, умеет ли эта гусеница бегать.

Хотару бросил на меня обиженный взгляд.

— Бегать конечно же не умеет. Она умеет ездить. Со скоростью примерно двести пятьдесят километров в час.

Я сморщила лоб. У меня как-то плохо получалось представить, сколько это.

Ти Фей пришел на помощь:

— Примерно в сорок раз быстрее человека, — тихо пояснил он. — Мы доедем до твоего дома часов за двенадцать. Если туда есть рельсы, конечно…

— А вот в этом и заключается мой гений! — воскликнул Хотару. — Я поставил свою детку на колеса!

Ти Фей призадумался.

— А дороги, Хотару? Или что, у твоей детки на клюве будет какой-нибудь прибор для прокладывания дорог?

— Я собираюсь пустить ее по старым дорогам! — воскликнул Хотару. — Если вы покажете, как проехать…

— Откуда же мы знаем, как нам проехать? У нас есть карта, да на ней нет старых дорог. Что скажешь, Кью?

Я закусила губу.

— В этом городе наверняка есть старые карты, — сказала я задумчиво. — А на картах, созданных до Солнцепадения, наверняка есть эти дороги. Учитывая, что тут ничего не портится со временем, мы сможем поехать по такой. Только сперва ее нужно будет найти.

Хотару кивнул:

— И пробок на дорогах точно нет!

Ти Фей засмеялся, а я совершенно не поняла шутку, но тоже улыбнулась.