Непридуманная сказка (СИ)

Тот резко втянул в себя воздух и закашлялся, мучительно, страшно. Ника, которая до этого молча сидела у окна, вскочила, налила из термоса какой-то жидкости, приподняла голову брата – Саша кинулась помогать – и приложила чашку к его сухим губам. Коля в перерывах между приступами кашля сделал несколько шумных глотков и затих, устало откинувшись на подушки. Саша поправила их и вдруг, неожиданно для самой себя, взяла Николая за руку, погладила костлявые пальцы с выступающими суставами.

- Коля, прости. Я не хотела… Я не знала… - жалко залепетала она, не зная, что ещё можно сказать.

- Я понимаю, зачем ты пришла. Погибли девчонки, и ты решила, что это мы.

Саша кивнула:

- Да, я так подумала.

- Вполне логично. Но это не мы. Ты мне расскажи, что случилось, - он говорил прерывисто, тяжело, со свистом дыша. - А я расскажу тебе, что знаю.

- Олеся выбросилась с балкона в конце марта. Мы же с ней соседки… Были… У нас одиннадцатый этаж. Она погибла мгновенно. Маша попала под машину через два месяца. На следующий день исчезла Наталья.

- Ты думаешь, что это не несчастные случаи?

- А ты бы что подумал?

- То же самое. Но не всегда самая очевидная мысль верна. Во всяком случае, никто из нас не убивал девчонок. Тогда, семь лет назад, мы были очень злы на вас. Но… Это тогда. А сейчас… Поверь, это не мы. Деньку Ванякина убили ещё шесть лет назад в драке, там, в колонии. Он там неоднократно дрался, один раз пытался бежать. Ему даже срок прибавили. А потом его и вовсе убили.

Саша ахнула и прикрыла рот рукой:

- Я не знала.

- Откуда тебе? Вряд ли ты с кем-нибудь из наших друзей-приятелей общаешься… Гошка Корзин, наоборот, освободился по УДО, то есть условно-досрочно, женился, он с будущей женой по переписке познакомился. Смелая девчонка оказалась, ну, или безбашенная. Вышла замуж за насильника. Они вдвоём уехали на заработки в Лангепас. Там и живут. Ребёнок у них уже, девочка. Хорошо живут, дружно. Гошка и правда раскаялся, поверь. Мы же двумя идиотами были, Деньке в рот смотрели. Как же, сидел по малолетке. Авторитет…

Надо же быть такими кретинами! И ведь не в пятнадцать, а в двадцать с лишним лет нажраться, послушаться Деньку и девчонку изнасиловать… Два придурка… Нам и не хотелось этого совсем. Да Ванякин подначивал. И вот… Хорошо, она всё-таки жива осталась. Благодаря вам… Хоть этот грех на душу не взяли.

Он помолчал пару минут. Саша сидела, не шевелясь и ничего не говоря.

- Так что ты на Гошку не думай. Не он это. А я… Ну, ты видишь, что со мной. Я уже тоже давно освободился. По болезни. Умирать меня выпустили. Да и если бы не помирал, всё равно вас бы не тронул. Я там, на зоне, всё понял. У нас храм был, батюшка в нём хороший, он мне всё объяснил. Я ведь крещёный с детства, а вот что натворил со своей жизнью. Ну, да ничего, теперь уже больше не натворю… Прости меня, Саша. И живи спокойно.

Саша погладила его по руке:

- Спасибо, Коля. Наверное, я и вправду ошибаюсь. Видимо, девчонки всё же погибли случайно.

- Не знаю, - Николай придержал её пальцы, - то, что ты рассказала, очень странно… Ты береги себя. И, когда Наташа найдётся, позвони, ладно?

- Ты думаешь, она жива?

- Я очень хочу в это верить. Позвонишь?

- Обязательно. – Саша улыбалась, стараясь не заплакать. – Или приду вместе с ней. Хочешь?

- Хочу. Я буду ждать... Ника, - позвал он сестру, - дай Саше наш номер.

- Хорошо! - подскочила девушка.

Саша встала, рука Николая потянулась за ней, погладила её ладонь и разжалась, обессиленно упав на одеяло. Они ещё раз посмотрели друг на друга: Саша изо всех сил стараясь не заплакать, а Николай - ласково и благодарно. Оба всё понимали и жалели друг друга. Уже поворачиваясь, чтобы выйти, Саша краем глаза уловила движение: Николай перекрестил её.

Домой Александра шла на ватных ногах. За какой-то час она испытала несколько сильнейших потрясений, и пока не знала, как ей с этим жить дальше. Перед глазами стояло до нельзя измождённое и при этом светлое лицо Николая, и она и верила и не верила, что возможно такое превращение из жестокого насильника в человека.

Саша вспоминала его рассказ и удивлялась тому, как за семь лет жизнь развела в три совершенно разные стороны людей, связанных одним преступлением. Все эти мысли мешались в голове и изводили, мучили, не давали успокоиться. Она была так погружена в раздумья, что только дома, уже собираясь спать, вдруг замерла и покрылась холодным потом.

Если Олесю и Машу не убивал никто из троицы, но при этом они всё же погибли не случайно, а в случайность было сложно, почти невозможно поверить — вот даже и бывалый сиделец Николай не верит — тогда кто же всё-таки их убил? И за что?

Москва, 80 – 90-е годы XX века. Александр Эмерих (1)

- Слушай, - однажды не выдержала Акулина Сергеевна, - а что, Сашина бывшая такая уж крокодилица была?

- Хм, - крякнула её сестра, - ну, как тебе сказать?

- Да как есть…