Неприглядная история. Как жили, любили и болели в разные эпохи

К концу XVII века литературы с советами стало больше. В 1696 году была опубликована Tableau de l’amour conjugal[114] за авторством одного врача, которого можно назвать самым популярным в Европе гидом по сексу (к 1800 году эта книга выдержала 31 переиздание на французском языке, а также была переведена на английский, немецкий, голландский и испанский языки!). Ее автор, известный французский врач Николя Венетт, наоборот, восхвалял гениталии и говорил, что они созданы Богом, а потому их надо прославлять[115]. Человека он считал самым похотливым созданием, поскольку он расположен к любовным утехам в любой час и любое время года. Он же предостерегал от аскетизма, поскольку это могло сделать гениталии непригодными для секса. Некоторые медики поддерживали идею добрачного секса – и Венетт был одним из них. Он считал, что худшее, что может случиться, – жениться на женщине, которая боится секса, поскольку это могло привести к расторжению отношений (путем акта о совместном проживании). По такой причине, по мнению Венетта, парам можно было осматривать друг друга обнаженными или назначать для этого лиц, которые бы убедились в отсутствии препятствий для продолжения рода. Он же выступал за использование эротики для возбуждения: старые или «холодные» мужчины так могли бы пробудить свою страсть – помогали гравюры, истории, картины и даже статуи. Прогресс, да и только! Еще из интересного: у Венетта смешивались изречения святого Иоанна Златоуста с весьма непристойными рассказами об африканских эротических практиках. А еще он давал советы по восстановлению девственности. Медицинские трактаты также подчеркивали, что для хорошей сексуальной жизни нужно иметь крепкое здоровье, а в качестве лечения импотенции назначали физические упражнения, правильное питание и жизнерадостность[116]. Все, чего не хватает человеку в XXI веке.

Наряду с такими текстами было еще и множество других: кто-то делал акцент на излечении венерических заболеваний (актуально!), кто-то – на гинекологических тайнах и т. д. Уже упомянутый Венетт рассматривал либидо как показатель физического и ментального здоровья. Он же считал сексуальную активность терапевтическим средством: она помогала при меланхолии, истерии и хлорозе[117] («зеленой болезни»).

Несмотря на местами позитивное отношение к сексу, нужно понимать, что половой акт в первую очередь был нацелен на рождение детей, поэтому сексуальные практики и вариации сексуального поведения одобрялись или не одобрялись в зависимости от достижения этой цели. Так, Венетт, например, предупреждал, что от позиции «женщина сверху» рождаются «карлики, калеки, горбатые, косоглазые и тупоголовые». Оральный и анальный секс и вовсе были за пределами всевозможных приличий. Одна лишь мысль об оральном сексе, что подчеркивалось в медицинских трактатах XVII века, вызывала отвращение.

В итоге трактаты о сексе, описывающие всевозможные запреты, могли служить еще и источником вдохновения, поскольку содержали подробные описания вариаций сексуального поведения.

Средоточием здоровой сексуальности была деревня, поэтому аристократы, которые заботились о сексуальном здоровье, могли обращаться за помощью к жителям сельской местности. Леди Сэвилл, например, обнаружив, что ее сын был гомосексуалом, отвезла его в деревню, чтобы он провел время со здоровыми деревенскими женщинами[118].

Что интересно: в Елизаветинский период в Англии наблюдалось огромное количество судебных дел в церковных судах, связанных с сексуальными преступлениями. Блуд, прелюбодеяние, педофилия, кровосмешение, скотоложство, двоеженство – все это можно найти в судебных актах. Никто не отменял клеветничества, но тем не менее наличие этих разбирательств позволяет сделать вывод о сексуальной распущенности общества той эпохи. И все же распущенность не была повсеместной: она сочеталась со строгим контролем и санкциями за нарушение общепринятых норм.

Наказания были не слишком суровыми: например, за добрачную беременность – открытая исповедь в церкви в воскресенье или во время заключения брака. Двоеженство в Англии, однако, не считали преступлением вплоть до 1603 года, а вот педофилия и скотоложство наказывались смертной казнью[119]. Также особо порицалось рождение внебрачного ребенка: отец должен был содержать его, а до 1700 года и мать, и отца могли раздеть до пояса и гонять плетьми.

Сочетание распущенности и целомудрия перешло и в XVIII век: невинная девушка могла бездумно, по незнанию поставить себя в щекотливое положение или же быть соблазненной беспринципным авантюристом (например, врачом-акушером). Притом девушка могла не понимать обычных жизненных реалий: красивыми словами ее соблазнял повеса, и она шла на поводу у сердца, забывая о различии между добродетелью и пороком. Благоразумие, добродетель и религиозное воспитание было слабой защитой от искусства соблазнения, лести и данных мужчиной обещаний.