Неприятности в старшей школе

– Перестань пытаться убедить себя в том, что это правда. Прекрати говорить себе, что не почувствовала сразу где-то глубоко внутри, что связана с нами, – потому что ты почувствовала. Ты отказалась от шанса начать новую жизнь, когда Перкинс предложил тебе, хотя мы знаем, что ты хотела этого, – и все ради того, чтобы остаться с нами. А потом ты пошла туда, готовая отдать что угодно, чтобы защитить нас, хотя это значило, что ты останешься ни с чем. – Кэптен переглядывается с братьями, прежде чем продолжить. – Ты рефлекторно отвечаешь на удар, что в большинстве случаев хорошо, это значит, что ты быстро соображаешь и можешь развернуть плохую ситуацию в выгодную для тебя сторону, когда это необходимо. Благодаря тому, что мы знаем это, мы чувствуем себя комфортно, когда ты не в зоне нашей видимости. Но, Рэйвен, не смей даже думать, что нас нужно от чего-то защищать.

Я слышу, что он говорит, и в его словах есть определенный смысл, но дело не в этом. Может, я и не обдумала все тщательно, но я знала, чем рискую, и это перевесило, поэтому я и оказалась там, где оказалась.

Я наклоняюсь вперед, надеясь, что смогу выразить острую необходимость действовать, которую чувствовала тогда.

– Как я могла просто уйти той ночью, зная, что может случиться, если я не попытаюсь его остановить?

Он хмурит брови, но тут же расслабляется. Медленно встает и подходит ко мне. У меня внутри все переворачивается.

Он опускается передо мной, и боковым зрением я вижу, как здоровяк отводит взгляд.

– Рэйвен… – его голос стихает до шепота. – Ты пытаешься сказать мне, что сделала то, что сделала, пошла на чертову сделку с Коллинзом, ради моей дочери? Ради моей малышки, с которой даже не встречалась и которой ничего не должна? – Он сглатывает, уголки его глаз сжимаются, словно я только что коснулась чертовых струнок его сердца.

– Я… – Я опускаю взгляд на свои колени. Это, блин, уже слишком для меня. – Она не единственная причина.

Легкий смешок Ройса отвлекает мое внимание.

Я перевожу взгляд на него, и он отвечает мне улыбкой.

– Вот поэтому ты нам подходишь, Рэй-Рэй. – Мои чертовы плечи не должны так расслабляться при звуке моего прозвища. – Ты честна, когда большинство бы солгали, ты сильна, когда остальные слабы. Ты преданна, хотя и не пыталась быть такой, даже если бы это был какой-то извращенный способ показать это. – Он подмигивает.

Я улыбаюсь и снова смотрю на Кэптена, который встает передо мной. Он смотрит на меня сверху вниз, кивает и исчезает в номере.

Ройс встает и хлопает меня по плечам, а потом следует за своим братом, и я на минуту закрываю глаза, чтобы несколько раз глубоко вдохнуть.

– Подойди, – командую я Мэддоку.

Так как я не слышу, чтобы он сдвинулся с места, я открываю глаза и смотрю на него.

Он выставляет вперед подбородок, так что я приподнимаю бровь. С легкой усмешкой он поднимается на ноги и медленно подходит ко мне. Когда он оказывается надо мной, я поднимаю взгляд.

Зеленые глаза, поблескивающие в темноте. В них отражается больше мыслей, чем можно сосчитать.

Я хватаю его за низ толстовки и тяну, так что он наклоняется, опираясь руками на спинку диванчика, на котором я сижу.

В своей груди я чувствую скованность, которая мне не знакома. Я с трудом выдыхаю.

Его пронизывающий взгляд заставляет меня сглотнуть.

– Сядь.

– Так я и сидел.

– Я не спрашивала, что ты делал. Я сказала: сядь. – Мои руки проскальзывают под его футболку и касаются кубиков на его прессе. – Сядь.

Несколько мгновений он колеблется, хмурится, но потом подчиняется, и уже в следующую секунду парни возвращаются на балкон с напитками в бутылках размером побольше.

Я бросаю взгляд на Мэддока – он пристально смотрит на меня, ожидая, когда я поделюсь с его братьями тем, о чем рассказала ему в поезде.

Я вытаскиваю из-под пояса моих джинсов свой нож. Смотрю на Ройса, подняв нож. Он приподнимает брови и кивает – я перекидываю ему нож.

Он медленно переводит взгляд с меня на металл в своих руках.

– Переверни его, Ройс.

Он подбрасывает его, а потом на мгновение замирает, поднеся его ближе к лицу. Он видит надпись, выгравированную на боку классическим курсивом: «Семья – это не только общая кровь».

А это, как я теперь знаю, девиз Брейшо – то, чем они живут и дышат.

Ройс медленно поднимается на ноги.

– Какого… – он умолкает, не договорив.

Кэптен выхватывает нож из раскрытой ладони Ройса и вскидывает голову, встречаясь со мной взглядом.

– Это твой нож – тот самый, с которым ты ходишь повсюду все эти месяцы?

– Да.

– И что, на хрен, все это значит? – спрашивает Ройс, бегая глазами между нами тремя.

– Ваш отец… Вчера я видела его не впервые, – отвечаю я. – Он подначивал меня там, как будто я могла забыть его лицо. Он знал, что, если он произнесет слова, которые я перечитывала множество раз с того дня, как впервые их услышала, я вспомню его, но в этом не было нужды. Я помню его лицо и голос.

– Рэйвен… – Кэптен бледнеет, медленно качая головой.